нейтрализовать оставшихся солдат, пока никто не поднял шумиху, – сказал я.
– Мы ведь уже подняли шумиху! Войцеховские нас увидели! Тут целых пять трупов! – воскликнула Настасья.
– Этот вопрос можно решить в нашу пользу, – заявил я, хитро улыбнувшись. – О каких трупах ты говоришь, Настасья?
Сусликова посмотрела на меня непонимающим взглядом, а после вздрогнула. Солдаты, убитые мной, медленно поднимались.
– К-к-к-какого х-х… – пыхтел Артемий.
– Магия твоего папашки. Я её съел, – сказал я, показав ему хищный оскал.
Ещё немного и Войцеховский-младший обделается. Надо бы сбавить обороты, но что-то совсем не хочется.
– Слушай меня внимательно, Артемий, – произнёс я. – Сейчас я немного поиграюсь с твоим разумом, но жизнь тебе, сукин сын, сохраню. Не переживай. Это будет не больно. Почти.
И психо-цепь пронзила его разум.
Нелюбимый сын. Посмешище и позор рода. Но таковым он был с самого рождения. Изгоем его сделали из-за того, что мальчик родился без магических способностей. Много же ужасов и боли он пережил.
В такие моменты мне становится жаль всех этих обезумевших ублюдков. Но дело должно быть сделано. Жалость для меня сейчас – это роскошь. И в качестве роскоши я сохраню ему жизнь. Артемий мне ещё послужит.
Слушай и запоминай, Артемий. У тебя есть только один шанс, стать достойным своей жизни. Докажи, что не зря родился на свет – сделай всё так, как я повелю. Этой ночью никто не проникал в ваше поместье. Вы с сестрой нашли старые записи вашего некроманта отца и попытались воспользоваться его знаниями. Из-за этого ваши солдаты погибли и воскресли мертвецами.
Артемий бешено кивал головой, вторя каждому моему слову.
Когда вас призовут на суд, ты подтвердишь всё, что скажет твоя сестра. Перекрёстов невиновен. Анатолий Войцеховский – настоящий преступник, который заслуживал смерти.
Я отпустил Артемия и тот упал на холодный пол, испустив дух.
– Он… Мёртв? – спросила Настасья.
– Живее всех живых. Сознание потерял от страха, – сказал я. – Есть и хорошие новости. Те солдаты, которые погнались за Володькой – последние. Я покопался в его воспоминаниях. Больше в особняке никого нет. Остаётся надеяться, что Орлов не оплошал.
Я помог Настасье подняться и опереться на меня. Вслед за этим мы выдвинулись к выходу из особняка.
– Я тебя… Хочу кое-что спросить, – сказала Сусликова.
– Знаю, что удивил тебя своими трюками. Мои возможности несколько больше, чем я показывал. Это не разговор на пятнадцать минут.
– Да нет, я вообще не о том! – воскликнула девушка.
– Нет? – удивился я. – Тогда о чём?
– … Ты спал с этой… Ты спал с Черновой? – смутившись, спросила она.
– У-у-ух, – вздохнул я. – Ну ты даёшь. С чего ты взяла, что я буду перед тобой отчитываться? Мы, кажется, с тобой ничего друг другу не обещали. Или я ошибаюсь?
– Нет,
