к себе детей и легко ладит с ними. Добавила, что хотела бы учиться в Германии. Немцы, видимо, обрадовались и молниеносно прислали положительный ответ, а затем и приглашение. Сомнения отпали. Лилька в одну ночь, поплакав для порядка, приняла решение и – в буквальном смысле – сбежала! До последнего не говорила ничего матери. Знала, что не пустит.
Когда самолёт взмыл в небо, взяв курс на Франкфурт, она вдруг с жалостью вспомнила растерянные глаза матери и всю её беспомощную фигурку в проёме открытой двери. Тряхнула головой, отгоняя воспоминания, всё пыталась сглотнуть предательский ком в горле. Нет! Не сейчас! Она не хочет об этом думать! Закончилось её безрадостное детство, и все несчастья пусть останутся в прошлом. Впереди её ждёт новая, прекрасная жизнь!
Глава II. Новая жизнь!
Германия поначалу показалась ей раем, именно той землёй обетованной, о которой грезила она на своём топчанчике в углу в Тарту, горестно слушая, как в соседней комнате громко ругаются отец с матерью.
«У меня всё будет по-другому, – думала Лилька, крепко прижимая к себе своего единственного друга, медвежонка. – У меня будет красивый, умный, добрый муж, чудесные дети, просторная столовая, большой стол с крахмальной скатертью, уютный дом и много друзей! Мы будем путешествовать, путешествовать. Я увижу весь мир…»
С этими мыслями она благополучно засыпала. Медведь был грязно-розового цвета. Когда мать однажды попыталась постирать его, Лилька не смогла заснуть и, прокравшись, схватила ещё не высохшего медведя. Так с мокрым и уснула.
Лилита попала, как ей сначала показалось, именно в такую идеальную семью: дом, двое детей-близнецов, мальчик и девочка, хозяева – воспитанные, образованные немцы. Муж – работник банка, жена – врач в глазной клинике. Хозяйские дети были довольно противные, но послушные. У обоих были густые белые волосы и водянистые холодные голубые глаза. Лилита на удивление быстро научилась справляться с детьми. Родители давали близнецам задание, дети делали уроки, Лилька проверяла ошибки. Близнецы пытались её подловить, но Лилька важно брала орфографический словарь или учебник грамматики и показывала, тыкала носом. Киндеры недовольно сопели, потому что Лилька всегда оказывалась права. Не зря же в школе по немецкому у неё было «отлично». Один Бог знает, почему ей легко давался этот гортанный, малосимпатичный и трудный в произношении язык… Дети зауважали Лильку, стали слушаться её беспрекословно и ходили за ней, как хвостики. Дети – жестокие существа. Впрочем, это лишь маленькая модель взрослого мира. В них ещё видно то, что потом, во взрослом состоянии, уходит внутрь. Уважают только сильного, умного. Уважают только того, перед кем отступают, кто одерживает вверх. Кто доказал своё право на место под солнцем.
Со временем что-то в этой новой благостной обстановке стало её напрягать. Какие-то смутные подозрения тяготили её, она постоянно наталкивалась на нечто непонятное, что пока ещё не проявлялось, но будто витало во всей атмосфере
