и арбитражного судопроизводства как процессуальной формы судебной деятельности.
Основополагающее требование эффективности судопроизводства все чаще используется Конституционным Судом РФ для анализа процессуальных конструкций1, а также Верховным Судом РФ для оценки действий нижестоящих судов в ходе проверки законности и обоснованности судебных актов2. Верховный Суд РФ все настойчивее говорит о важности достижения целей эффективного правосудия3, напоминает о «принципе эффективности судопроизводства»4. Целями реализации принципа процессуальной экономии, повышения эффективности правосудия обосновываются инициативы по внесению изменений в процессуальное законодательство5. Достижение цели эффективного правосудия используется в качестве критерия оценки качества судебной деятельности судами проверочных инстанций6.
Схожая ситуация наблюдается и за рубежом. Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) определяет эффективность одним из базовых критериев построения новой модели правосудия – «человеко-ориентированного правосудия». Специалисты признают, что «правосудие должно держать отчет о своих активностях и эффективности. Европейский Союз, Совет Европы, равно как и каждая европейская страна все более активно обзаводятся инструментами измерения и оценки эффективности судебной деятельности»7. Верховный Суд Великобритании последовательно указывает эффективность отправления правосудия в качестве одного из важнейших приоритетов своей деятельности8. Анализируя результаты реформы английского гражданского процесса, специалисты отмечают, что несмотря на то, что основной идеей реформы судопроизводства было снижение задержек, сложности и расходов в системе судов по гражданским делам, факты упрямо свидетельствуют, что некоторые из основных целей реформы так и не были достигнуты9. Неполная реализация целей реформы вынуждает ученых и практиков возвращаться к вопросам достижения эффективности гражданского судопроизводства, оставляет проблемы рационализации правосудия по гражданским делам в актуальной исследовательской повестке.
Г.А. Жилиным отмечено, что «определяя структуру, основные направления и принципы деятельности судебной власти в Российской Федерации, Конституция не употребляет термин “эффективное судопроизводство”». В этом нет особой необходимости, поскольку сама сущность правосудия, обязанность по осуществлению которого Основной Закон возлагает на суд как единственного носителя судебной власти в стране, предполагает безусловную эффективность соответствующего вида государственной деятельности»10. Однако можно ли одним лишь тезисом сделать российское судопроизводство эффективным? Имеются ли основания считать гражданский процесс априори эффективным? Возможно, не все ученые и практики готовы утвердительно ответить на все эти вопросы. Подобная постановка проблемы консервирует состояние, в котором находится судебная система, делает дальнейшие
