нам уже встречались, в Афганистане, у пуштунов.
Ещё один довод в пользу единого мира, дорогой читатель.
Приготовление чая для бедуина – особый ритуал, священный.
Кумган, (медный высокий сосуд), огонь. Топливо собирается заранее и впрок.
Мармарея – пустынная трава, добавляется в напиток для утоления жажды, придавая приятный привкус и аромат.
Во вскипевшую воду добавляется чай и сахар одновременно. Затем трава.
Дают время настояться. Лепешки из замешанного пресного теста пекутся на углях, в золе, либо на металлическом круге до нежно-золотого цвета.
Основной доход бедуина – верблюды. Разведение коз. Выращивание фиников.
Бадави (араб.) обитатели пустыни, от арабского бадия (пустыня) – одни из лучших следопытов в мире. Они создали науку «чтения пустыни».
По следам на песке они в состоянии выяснить, сколько пеших, всадников и верблюдов прошли этой тропой.
В ночное время – а путешествовать с караваном лучше всего в прохладную лунную ночь – проводники легко читают звёздное небо, определяя путь по положению светил.
Не зря древние арабские поэмы начинались описанием следов от покинутого становища, которые тогда были понятны и поэтам, и слушателям.
Вот и мы, воспользовавшись древнейшим транспортом, движемся на север, в горы.
Немного о женщинах, любознательный мой читатель.
В шатре они в ярких длинных платьях («джалабея»), но когда они выходят за пределы дома они одеваются в «абая» (тонкие, длинные черные платья-плащи, иногда покрытые блестящей вышивкой).
На улице покрывают свои головы и волосы «тарха» (платок). Когда-то, женское лицо по традиции было скрыто за богато украшенной «бурку», что сейчас можно увидеть только у старшего поколения.
Солнце катит свой диск на запад, к горизонту, и, покачиваясь в седле, я подумал внезапно, что тот древний наш прародитель глядя также на солнечный круг, подметив его безостановочное движение, изобрёл колесо, подняв тем самым цивилизацию еще на одну ступень.
На каком-то возвышении Наил, зорко вглядываясь вперёд, останавливается, протягивает руку на восток, мы всматриваемся – еле видимая, узкая, блещущая синевой полоска. Залив Акаба.
Таинственный ландшафт, первозданный библейский вид.
Необыкновенная гармония спокойствия. Дыхание вечности.
Наил затягивает песню, изменившимся глуховатым голосом. Затем мы, на дикой смеси языков стараемся прояснить смысл арабских слов. И я записываю.
Что за газель прошла по базару
В жёлтой рубахе и цветистой юбке
Прошла и пропала, будто мираж
Заставив сердце моё забиться
Олег говорит, что в тексте перекликаются японский стиль, и персидский с азиатской изюминкой.
Я отвечаю, что так пишут и в Европе.
Вспоминаю
