жду вас, господа!
Кери представил меня – Наваль скромно опустил глаза. Был он тщедушен, бледен, с нездоровым румянцем на впалых щеках.
– Прошу вас на мой борт!
Я проводил их на камбуз, усадил обеих за столом напротив себя, шепнул перед входом Крону. Разлил вино по граненым узким стаканам венецианского стекла.
– Храни нас Господь!
Шлюп дрогнул, чуть накренился в развороте и плавно пошел в морской простор. Наваль обеспокоенно вскочил с места, но я остановил его движением руки
– Мы уходим в открытое море, господа. И если вы не сделаете, о чем я вас попрошу, двинемся согласно курса. Все это делается с целью уравновесить наши силы в диалоге.
Нотариус стал белым, словно выгоревшая на солнце парусина. Кери сжал кулаки, и молча – рассматривал меня.
– Скажите мне, Кери, где сейчас Ваш любезный друг Гран?
Скулы Пьера Кери окаменели, в глазах вспыхнул черный огонек.
– Вам его не достать, и не обмануть, как удалось обманом завлечь нас.
– Гран тоже заблуждался, как и Вы, Кери! Обмануть всех невозможно! Я даже не стану прилагать усилия для его розыска. Его разыщут флибустьеры и неприятно накажут. Согласитесь, что смерть не относится к приятным ощущениям!
Лицо его стало багровым.
– Кстати! А где ваша племянница Джеми?
Его перекосило мгновенной судорогой, он бросил взгляд на нотариуса, и положил трясущиеся руки на стол. Мышеловка захлопнулась. Я встал, подошел к двери и громко постучал в нее.
– Крон! Отопри мне!
Вышел на палубу, вдохнул свежий ветер, оглянулся, берег уже таял в розово – золотистой дымке.
– Алоиз! Держать курс на Сен – Назер!
Спустился в камбуз, убрал со стола приборы и блюда с едой, положил бумагу и перо.
– Вы, Кери, пишете признание в убийстве своего брата, о тайной связи с морскими разбойниками. А Вы, господин Наваль, признаетесь в сговоре с Граном и Кери, а также в подделке документов на правообладание дока, принадлежавшего отцу Джеми – Дюрвалю.
Это будет моей гарантией и подтверждением вашей низменной сущности. У вас нет выбора! Либо бумаги с вашими подписями в моих руках, либо в Бискайском заливе для вас найдется небольшой участок темного прохладного дна. Каждый ответит за грехи свои. И не тяните время, возвращаться вам придется на веслах!
Я, не спуская с них глаз, набил трубку табаком, раскурил и сел за стол. Плеск веселой волны, клубы ароматного табака и скрипенье перьев по листам бумаги. Не дойдя двух миль до Сен-Назера, Алоиз проводил их в шлюпку, которую позаимствовал в доке, привязав ее за кормой, и только они ступили в нее, обрезал веревку.
– Увидимся!
Кери угрюмо вставлял весла в уключины, Наваль сидел на корме, обхватив руками голову. Мы повернули, и ветер понес нас в блистающий
