не всему. Но мне такой аппарат очень нужен… Понимаешь, бывает, чего-то в спине заболит – заболит, а чего там такое болит – понять не могу. А тут я бы аппарат этот подключила и всё бы. Он бы сам все болячки мои нашел и сам вылечил бы.
– Жаль мне тебя, – вдруг проговорила Софья со вздохом. – Просто жаль.
– Это почему это?
– Соришь ты своими деньгами без разбору. А есть себе покупаешь всякую дрянь. Вот питалась бы хорошо, ела бы фрукты, да рыбу хорошую, вот бы и чувствовала себя прилично. Может и голова у тебя заработала бы ладом.
– Да ну тебя, – обиделась Ася и положила трубку.
После этого разговора Софья Михайловна, сколько не смотрела за окно, сколько не вздыхала, сколько не вглядывалась в туманную осеннюю даль – так ничего и не смогла больше придумать. Стихи на ум не шли. Утро пропало даром. Время потеряла зря. А всё из-за этой бестолковой подружки, которая верит всему, что по телевизору показывают и по радио говорят. Хотя, что возьмешь с человека с незаконченным высшим образованием…
На следующий день, когда Софья едва успела приблизиться к столу, чтобы заняться творческой работой, ей снова позвонила Ася:
– Знаешь, почему сейчас туалетная бумага стала такая тонкая? Только возьмешь в руки – уже разваливается, – сказала она тоном человека, который только что узнал важную тайну.
– Нет, – не понимая в чем тут дело, ответила сонная Софья Михайловна.
– А я узнала.
– Ну, и в чем же?
– Это для того, чтобы из неё было удобнее делать колбасу. Ха-ха -ха!
– И ты из-за этого мне позвонила? – возмутилась Софья.
– Да… Я думала, ты посмеёшься вместе со мной.
Софья Михайловна положила трубку, поморщилась и поняла, что сегодня снова ничего не напишет. Эта дура опять испортила ей настроение. Ну надо же придумать такую чушь.
Софья Михайловна откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Солнечный свет стал проникать сквозь её морщинистые веки прямо в голову, и от этого душа постепенно начала наполняться какими-то далекими детскими воспоминаниями, когда Софья открывала для себя мир, когда обыкновенная зелёная трава вдоль забора вызывала восторг. Когда легкое дуновение ветра, от которого шелестела листва, уже что-то значило, уже о чем-то говорило.
Софья привычным движением взяла авторучку, придвинула к себе чистый лист бумаги. Сейчас она напишет первую строчку стихотворения. Сейчас, сейчас. Это стихотворение будет навеяно детскими воспоминаниями. Оно будет пронзительным и ярком, как солнечный свет за окном. Ей надо только сосредоточиться. Только отрешиться от всего сиюминутного.
И в это время снова зазвонил телефон.
Софья Михайловна с раздражением подняла трубку.
– Да.
– Ну, куда сегодня пойдем? – глуховатым голосом спросила Ася.
– А мы куда-то собирались? – холодно спросила Софья.
– Нет. Но не дома же сидеть весь день, когда на улице такая погода.
– Какая погода?
– Ни ветра,
