весь его багаж вместе с женщинами его тайных покоев попал в руки афганцев; но жена Зафер-хана, по имени Бузерг Ханам, одна была спасена от насилия, благодаря усилиям военачальников, таких как Наваб Саид-хан, сын Ахмеда Байг хана Тархана. Автор этой работы сам слышал, как Пери Султан, человек от природы энергичный и достойный, получивший титул Зу-л-Факар хана, сказал: «Когда по приказу Саид-хана я пошел, чтобы предложить Абд-уль-Хадеру подчиниться, я принес с собой много разнообразных яств и напитков, чтобы он мог соблазниться ими. Престарелый афганец, отведав сладостей, поднялся на ноги и сказал: «О, Абд-уль-Хадер, со времен твоих почтенных предков и до сего дня нога могола не достигала этого места; тот, кто сейчас пришел, намеревается обмануть тебя красными и желтыми одеждами и едой, приятной и сладкой, которой жаждут те, кто является рабами своего чрева, но которая отвратительна для дервишей. Поэтому лучше всего предать его смерти, чтобы этим примером отпугнуть других от прихода сюда». Но Абд-уль-Хадер и его мать Биби Алаи, дочь Мияна Джелал-ад-Дина, не согласились на это. В тот день, когда Абд-уль-Хадер посетил лагерь Саид-хана, его лошадь испугалась шума барабанов и рогов и бросилась в сторону; афганец заметил: «Конь исполняет приказ повелителя Мияна Рошана, а ты нет; будь уверен, что ты будешь страдать от болезни после этого разгула. Абд-уль-Хадер спросил: «Что повелел Миян?» Афганец ответил: «Держаться на расстоянии и остерегаться моголов». Когда Абд-уль-Хадер предстал перед двором повелителя Абул Мазафера Шахаб-ад-Дина Мухаммеда, Сахеб-и-Керана сани эмира аль-Муменина Шах-Джехана, падишаха, гази, «победоносного», он был возведен в высокий ранг. В год хиджры 1043 (1633—4 гг. н.э.) он дожил до последнего дня своей жизни и был похоронен в Пешаваре.
Мирза, сын Нур-ад-Дина, жил во времена правления повелителя эмира аль-Муменина Шах-Джехана и был убит в битве при Дулет-Абаде. Керимдад, сын Джелал-ад-Дина, был выдан племенем джелалиев Мухаммеду Якубу Кашмири, вакилу, «агенту» Саид-хана Терхана, и он был казнен в год хиджры 1048 (1638 г. н.э.) (Альхедад-хан, сын Джелал-ад-Дина, удостоенный титула Рашид-хан, был назначен командующим четырьмя тысячами воинов в Декане и закончил свой жизненный путь в 1058 году хиджры (1648—1648 гг. н.э.)34.
Глава Х. О религии илахиан
I. О появлении Халифета Всевышнего и некоторых чудесах, называемых Бурахан
Рассказ о владыке Халифете, «наместнике» Бога, автор этой книги услышал от хаджи Масауда, сына хаджи Махмуда, сына хаджи Миршеда аль-Хака, который был благочестивым хозяином в мирских делах. Этот рассказ следующий: «Мой почтенный отец сказал, что слышал от своих благородных предков, что явится повелитель религии и мира; но он не знал, пришло ли уже время этого повелителя или еще нет; между тем он видел его однажды ночью во сне; когда он пробудился ото сна, он отправился в страну, где родилась эта великая личность. В воскресенье месяца Раджеб (седьмой арабский месяц),
В «As. Res.», «Азиатских исследованиях» (Т. XI. с. 363 – 418) мы находим перевод этой главы и воспоминания о секте Рошани покойного доктора Джона Лейдена, чья ранняя смерть на Яве навсегда останется большой потерей для восточной литературы. В время своих исследований языка и литературы афганцев, он познакомился с работой на афганском или пуштунском языке под названием «Makhan Afhgani», «Махан Афгани», представляющей собой сборник различных материалов по обрядовой и нравственной практике Ислама, составленной Ахуном (муллой) Дервазом, личностью, прославленной в Афганистане, главным образом, своей святостью и принадлежащей к племени таджиков. Это слово в целом означает «крестьянин или земледелец», но также применяется к тем, кто не является арабами, а моголами применяется к уроженцам Ирана, которые не принадлежат ни к арабскому, ни к могольскому роду, и вероятно, смешанного происхождения. Они расселились от гор Четар, в Кашгаре до Балха и Кандагара, и живут либо под властью собственных правителей, либо в подчинении и подданстве у афганцев, туркмен или узбекских татар, среди которых они живут. Таджики всегда проявляли себя враждебно по отношению к Рошани, и Ахун Дерваз в упомянутой работе опровергает и критикует догматы и мнения Баязида, которого он называет «повелителем тьмы». В приведенной Лейденом цитате из рассказа Дерваза мы видим, что доктрина рошаниан совпадала в нескольких пунктах с доктриной исмаилитов. Баязид, как и последние, установил восемь степеней совершенства, через которые должны были пройти его последователи, что привело к полному отказу от всякой позитивной религии и к безудержной разнузданности в верованиях и практиках. Рассказ автора «Дабистана» далек от того, чтобы вызвать настолько суровое осуждение как у Дерваза. Что касается истории жизни Баязида и его сына, то грабежи, опустошения и кровопролития, очевидно, практиковались ими, их описание есть в изложении обоих авторов. Мемуары Лейдена изобилуют любопытными и важными сведениями об афганских племенах, которым нынешние события в Западной Индии не могут не придать еще большего интереса. Некоторые предполагаемые последователи Баязида все еще встречаются в Пешаваре и Кабуле, наиболее многочисленны они среди диких племен юсефзеев.
