двадцать метров в моей жизни, которые я пройду (проеду в кресле) в одиночку.
Мне кажется, жизнь перевернулась именно на этих двадцати метрах. Не когда я увидела две полоски на тесте, и не когда мне положили дочь на живот сразу после родов. Именно в этом больничном коридоре глубокой ночью в свете кварцевых ламп впервые открыла глаза новорождённая мама.
В лифте я узнала имя акушерки. Светлана. Было бы романтично и по-книжному назвать дочь в честь принимающей акушерки, но мы уже давно выбрали имя, да и обстоятельства родов были вполне ожидаемыми и обычными. Дочь останется Александрой.
Меня везут мимо палат, в которых новорожденные мамы уже встретились со своими новорождёнными детьми. В некоторых палатах тихо, кое-где раздается младенческий плач. Весь этаж как будто пропитан особыми чувствами материнства, когда женщина делает первые шаги на этой трудной вахте. Не имеет значения, первый у неё ребёнок или третий, а может быть пятый, седьмой, десятый – ощущения всегда одинаковые. Так мне говорили соседки в дородовой палате.
Я устала, но ещё не чувствую этого. У меня не было изнуряющих многочасовых схваток – мы с дочкой справились за 3.5 часа, но у меня были все 9 месяцев беременности, токсикоз, тяжесть и отеки, изжога, и другие прелести интересного положения. Да что и говорить, роды это очень болезненный процесс. Я как будто забыла обо всем этом, внутри меня только эйфория и какое-то древнее, интересное, новое ощущение. Только что я стала мамой – в голове не укладывается.
Меня завезли в девятую палату. Здесь ещё никого нет. Определили на кровать у окна. Рядом стоит люлька для ребенка – такая прозрачная высокая на колесиках. Очень маленькая, как раз для моей малютки дочки.
Телефон разрывается – муж, брат, все родственники, близкие подруги спешат поздравить с дочкой, поделиться своим восторгом. А я где-то не здесь, я где-то между мирами. Я только что привела в этот мир нового человека, и в теле этот факт отдается странным гулом, как будто кто-то играет на струнах самого первого, самого древнего инструмента, знаменуя приход новой жизни. Да, вот так по-философски! А почему бы нет? В конце концов, впереди меня ожидает тотальная перезагрузка, путешествие вместе с дочкой обратно в привычную реальность. Можно и пофилософствовать чуток.
Истекает время, оставшееся для меня одной. Скоро принесут Сашу, и свои интересы придется задвинуть подальше на неопределённый срок. У меня на лице какая-то новая, загадочная улыбка, я не видела её в зеркало, но чувствую. Прощай, привычная, бездетная жизнь! Здравствуй, новое, сложное, неизвестное путешествие! Надеюсь, у меня хватит сил и смелости.
Что это за шаги по коридору?
Кажется, несут дочь.
Маленький комочек
Да, в палату заходит медсестра и показывает мне маленький комочек, завернутую в пеленки мою крошку дочку. Ещё вчера мы были одним целым, а теперь вот она – воплощение самой жизни – на моих руках! Легкая как пушинка, сладко спит и даже не подозревает, что нас с ней ожидает. Да и я не подозреваю тоже.
Мы положили её в люльку отдохнуть. Медсестра вышла, оставив нас наедине и пообещав вернуться с первым уроком из курса молодой матери – научить пеленать и подмывать. Она вернётся примерно через час.
Смотрю во все глаза и никак не могу наглядеться. Такая крошка! Маленькие глазки, носик, губки! Маленький человечек, который уже прошёл такой большой путь к жизни. Три часа назад мы встретились в родовом зале!
Какие ощущения внутри меня? Материнское счастье не накрыло меня с головой. Нет, сэр, это не похоже на безудержную радость и вечное блаженство. Это больше похоже на смирение перед непрерывным кругом жизни, и одновременно на странную, почти болезненную эйфорию от происходящего вокруг. Сейчас оглядываясь назад, я понимаю, что со дня родов и до окончания трёх первых месяцев я как будто вместе со своей дочерью проживала какой-то переходный этап от небытия к жизни. А тогда была первая ночь этого этапа.
Не могу наглядеться на это чудесное создание! Объективно конечно в человеческих новорожденных мало красивого, но в глазах своих матерей они предстают не то, чтобы симпатяжками, но удивительно притягательными и интересными уж точно.
Саша спала. Еще какие-то часы назад она была единым целым с моим телом, и вот, пожалуйста, лежит здесь. Удивительно! Я читала, что для ребенка процесс родов означает еще больший стресс и боль, чем для матери. Наверное, поэтому никто из нас не помнит момент своего появления на свет.
Она была такой маленькой и хрупкой, что мне страшно было к ней прикоснуться. Я все пыталась как-то привести мысли в порядок, осознать себя, но все, чего требовало мое тело – смотреть на ребенка, запоминая черты. И еще лежать. И уже поесть чего-нибудь.
В ночь нашего первого знакомства я не спала, а все любовалась, любовалась, никак не могла наглядеться. Я знала, что вот-вот начнутся материнские будни – помыть, переодеть, утешить, и так по
