покачнулся и попятился назад. Глаза у него будто подернулись пеленой. Несколько мгновений он стоял в растерянности, потом попробовал разбитую губу пальцами, выплюнул кровавую слюну и с рычанием пошел на армянина. Хитрый и коварный удар левой рукой Давид отразить не успел – кулак Маркела угодил не в голову, а в плечо, но этого было достаточно, чтобы дружинник Хельгера отлетел на несколько шагов и врезался в стол. С торжествующим воплем византиец бросился на соперника, пытаясь нанести ему удары ногами. Один из ударов попал в цель, и Таренаци отлетел к дверям в гридницу, однако с легкостью поднялся и встал в боевую стойку. Нос у него был разбит, кровь стекала по усам и бороде, но армянский воин выглядел вполне боеспособно.
– Иди сюда, валух греческий! – выпалил он. – Я тебе покажу, как мужчины дерутся!
Сказал – и сам пошел вперед. Меткий удар его левой руки пришелся по правому бицепсу византийца, а когда Маркел попытался провести ответную атаку левой рукой, Таренаци уклонился от него, обманул противника ложным выпадом в лицо и нанес удар в солнечное сплетение. Чернокожий богатырь захрипел, начал хватать ртом воздух, и тут же получил меткий удар в лицо, сломавший ему нос. Армянин отскочил назад, будто приглашая своего обескураженного противника атаковать. Маркел вытер льющую из носа кровь, перевел дыхание и с рычанием пошел вперед. Он обрушил на Таренаци настоящий ливень ударов, но все они почему-то не достигали цели: армянский воин с удивительным проворством уворачивался от них. А потом сам вдруг наддал снизу правой, да так, что византиец на какое-то время совершенно потерял ориентацию. За эти мгновения Давид наградил его несколькими точными ударами, один из которых рассек Маркелу левую бровь. Теперь на византийца и вовсе было страшно смотреть – весь залитый кровью, с перекошенным распухшим лицом, он напоминал адское чудовище, а не человека. Отчаявшись поразить противника ударом руки, Маркел начал атаковать ногами, прижимая верткого армянина к княжескому столу. Удары византийца колебали воздух не хуже крыльев мельницы, и многие из зрителей невольно втягивали головы в плечи, наблюдая за боем. Но Таренаци уже не боялся ромейского гиганта. Улучив момент, он ударил византийца в живот, а потом, не дав противнику опомниться, провел несколько точных ударов в голову. Оглушенный и потерявший ритм дыхания Маркел лишь бестолково размахивал руками в надежде достать врага – но не достал. Он еще успел увидеть, как Таренаци бросился вперед, и кулак армянина угодил ему прямо в ухо. Раздался громкий хруст, и Феодор Маркел беззвучно опрокинулся назад, с грохотом повалив лавку, стол и разбросав посуду и кушанья. Он еще попытался подняться, но сил больше не осталось, и византийский боец потерял сознание.
– Ва! – воскликнул Давид. – Вот так бьют мужчины!
Он не сразу понял, что в гриднице стало очень тихо, и все взгляды обращены на него. У его ног лежал бесчувственный чернокожий гигант, а Давиду все еще казалось, что поединок не кончен. Но потом в его сознание вошел
