его никто не видит, – размышлял Гуров. – При таких возможностях он может наносить удары хоть каждый день и в любом месте. Даже странно, что в таких условиях он еще не устроил пожар или еще какую-то гадость. Впрочем, одну гадость – аварию «Мерседеса» – он уже устроил…»
Тут он заметил, что перед воротами поместья появились три человека, нагруженные мольбертами. Это возвращались со своего дневного сеанса художники. Сыщик поспешил открыть им ворота. Он бы сейчас не отказался поговорить с каждым из живописцев, понять, что это за люди. Но дежурство есть дежурство, и уходить было нельзя. Впрочем, Гуров отметил, что возвращение художников не осталось незамеченным. Навстречу пришедшим из дома вышли мать и дочь – Ирина Васильевна и Настя Вершинина. Если Ирина Васильевна стала расспрашивать о работе Олега Никитина, «пирата» и потомка великого землепроходца, то Настя о чем-то оживленно разговорилась с Романом Мерцлиным. Так что обделенным женским вниманием остался только Лев Султанов. И Гуров заметил, что художнику это не понравилось: его лицо исказила гримаса.
Марат Ордынцев вернулся из города только спустя два часа, когда уже начало темнеть. Он выгрузил из джипа гору коробок с камерами наблюдения и сказал:
– Да, привезти я это привез, а когда мы будем все это устанавливать?
– Не понял вопроса, – сказал Гуров. – Сейчас и установим. По крайней мере, внутри дома все можно сейчас установить, темнота тут не помеха.
– Темнота, может, и не помеха, – отозвался на это Ордынцев, – а вот кто работу делать будет? Мне надо садиться в дежурку. Костю вы сейчас не позовете – он, скорее всего, сейчас поест хорошенько и храповицкого задаст. Что ж вы, в одиночку работать будете? Не получится. Там надо, чтобы один соединял, а другой смотрел на экране, что из этого получается.
– Не вижу тут никакой проблемы, – сказал на это Гуров. – Мы Илью Васюхно позовем. Он человек технически грамотный, вполне может с этой аппаратурой справиться.
Так он и сделал, и вскоре они вдвоем с водителем размещали камеры в доме. Решили начать с кухни. Тут их появление вызвало недовольство повара Григория.
– Мне как раз индейку надо готовить, – заявил он. – Петр Никитич индейку сегодня заказал. Как же я буду ее готовить, если вы будете прямо у меня над головой сверлить и привинчивать?
– Хорошо, Григорий, мы тебя услышали, – сказал на это Гуров. – Не будем у тебя над головой сверлить – посверлим пока в столовой.
– Там вы будете Ане мешать, – заметил на это повар. – Ей пора на стол накрывать, а как она будет накрывать, если тут сейчас пыль полетит?
– Вот что, занудливый ты наш, – сказал на это Гуров. – Перестань ставить нам палки в колеса. Всякое новое дело создает кому-то неудобства. Ничего, вы с Аней эти неудобства перетерпите. Зато потом ни тебе, ни Ане не придется отвечать на вопрос, как это в поданные вами блюда попал стрихнин, или цианид, или еще какая гадость. И не придется доказывать следователю,
