голоса. Отец взбодрился, на его лице даже заиграла улыбка.
– Это ж Санёк! Зайдём-ка к нему!
Не то что бы я не был в Валеркином «аппендиксе», то есть тупичке, куда выходили заборы нескольких крайних дач, ну, которые у самого леса. Но, видать, был я тут давно и рассмотрел всё невнимательно. Или вообще не рассматривал. По крайней мере, ничего не узнавал. Дома какие-то… не как дачи, а старинные – в смысле, типа старинные, очень похожие на давнишние дома в центре нашего города, в старых районах. Не на любые, конечно, дома, а которые памятники архитектуры. Нас в школе на экскурсию водили.
Ну, учителя в школе придумали нам эти дома показать, специального историка пригласили. Мы-то живём не в центре, а школа рядом, и, понятно, тоже не в центре. Оказывается, этим домам по сто и больше лет. Офигеть, как давно строили! И строили их не так, как сейчас. В общем, интересно было послушать.
Но вот что действительно интересно – как же хозяева построили эти дачи? Наверное, разбирали старые дома – которые не памятники, потому что памятники охраняют, и их разбирать нельзя. Что же, разбивали стены по кирпичику, потом перевозили кирпичи сюда, и собирали, как было? Ба-лин, какой это гемор. Но красиво!
Ведь старинные дома все с какими-то, ну, не знаю, как их… С украшениями, выступами. А кирпичи – видно, что очень старые, очень. Заборы из толстых прутьев тоже старые, чугунные. Часть прутьев даже не установлена – их прислонили к воротам и столбам. Ржавые какие-то, облезлые, смотреть противно. И всё равно припёрли! Людей я нигде не заметил.
– Пап, а как они эти дачи строили? В городе старые дома разбирали, а здесь собирали как было?
– Чё?.. Чё ты несёшь! Щас молчи, даже не пикни, я с Саньком поговорю.
Голоса становились всё громче, и вскоре из-за вишнёво-сливовых зарослей в конце «аппендикса» нарисовались две фигуры – одна была ну просто огромных размеров. Шрек в кубе!
– ЗдорОво, Санёк! ЗдорОво, Пельмень!
– Дарова, Ликсеич! Хорошо, что ты заглянул. Пошли-ка сюда! – тот, который Пельмень, вытянул лапищу вбок, в сторону крошечной полянки между наваленными старыми чугунными прутьями, кирпичной – типа старинной, стеной и пышным кустом, блестящим как стекло. Я видел такие на заводе технического стекла. У них там специальная витрина с разными изделиями, чтобы показывать уровень мастерства стекольщиков.
У-у, мне сразу стало скучно. Ясно, что будет – торжественное распитие всякой гадости «за встречу» и «на удачу». А ты сиди и рта не смей раскрыть. Вроде терпеть можно, да и не больно приятно с пьяными разговаривать, а если здесь есть инет… я вытащил телефон из кармана. Ща-з-з-з… Нету инету! Эх, зря я с отцом пошёл. Уже вскопал бы ту грядку, и завалился бы на диван. В даче-то инет приемлемый…
– Па-а-а-п, а можно я домой пойду?
– Чё? А-а, иди, конечно, сын. Только маме не говори, что Валерки нет. Ладно?
– Ладно, ладно!
Странное я испытал чувство, когда бежал по проулку назад, к общей дороге. Как будто бежал не просто назад в прямом
