Змей, – первым нарушил тишину Терехов, – ничего, что мы без приглашения?
Кшиштоф ожидал, что ответ Змея прозвучит как голос, родившийся в голове, но слова хозяина сада раздались из шлемофона:
– Разве требуется приглашение тому, кто вернулся к себе в дом? – Голос Змея оказался чистым, глубоким и каким-то средним между мужским и женским.
– Мы хотим знать, кто ты? – спросил Коваленко.
– Тусклый свет Времени без Времён, память о вечности, когда боги вмещали в себя всю Вселенную.
– Мы можем пройти в библиотеку? – спросила Лера.
– Вы – нет. Те две были чисты, а ваш дух отягощён самосознанием.
– Ты здесь один? – спросил Терехов, – кроме тебя кто-нибудь есть?
– Кроме меня здесь есть всё и нет ничего. Я ноль и бесконечность мира.
– Ты говорил о времени, когда жили боги, – напомнил Кшиштоф, – это они создали тебя?
– Боги ушли, их больше нет. Люди тоже ушли, а теперь вернулись.
– На этой планете жили люди? – уточнил Коваленко.
– И вы знаете об этом из книг. То, что вы называете древностью, происходило здесь. В этом мире люди жили вместе с богами, а потом всё исчезло, вы начали всё сначала на Земле, а боги исчезли совсем.
– Ты хочешь сказать, что человечество зародилось на этой планете? – Терехов озвучил общую мысль.
– Это не ваши предки. Ваши предки родом из восточной Африки. Последователи Дарвина всё поняли верно: на Земле люди произошли от обезьян.
– Я теряю нить, – с лёгкой тревогой произнесла Лера. – Наша древность прошла здесь или на Земле?
– Те книги, которые вы читали, пишут не о вашей древности, они о тех, кто жил здесь. Вы продолжили начатое ими, теперь вы здесь, круг замкнулся, предназначение исполнено.
Змей медленно склонил голову и пространство вокруг него начало наполнятся разноцветным сиянием, поначалу тусклым и мягким, затем всё более ярким и резким. В сиянии стали возникать вихри, будто втягивающие его внутрь себя, и среди вихрей выкристаллизовывались капли звёздочек. Вскоре звёздочки вобрали всё сияние, окружив себя тьмой, и стало ясно, что нет никакого Змея, есть лишь тёмная степь под бескрайним звёздным небом.
2. Её звали Дарья
– Экипаж «Стрекозы», доложите готовность к полёту, – раздался голос диспетчера порта.
– Экипаж в составе одного человека к полёту готов! – бодро ответил Кшиштоф.
– Стартуем, – объявила диспетчер, – спокойной плазмы, Кшишти!
– Поехали!
В тот же миг вид космопорта в обзорном иллюминаторе сменился тьмой. И больше никаких ощущений, только непроницаемая и всепоглощающая тьма за бортом. Ни перегрузки, ни гула двигателя, ни летящих навстречу звёзд, – на линии горизонта событий корабль погружается в чёрное ничто, где нет ни движения, ни материи, ни даже пространства.
После короткого обмена сообщениями расширенная
