которую он готовился произнести, застряла в горле. Улугбек с ужасом смотрел на сидящую женщину и темную кучу у ее ног. Затем он достал простенький смартфон, набрал номер 112 и заикающимся голосом, с сильным от волнения акцентом попросил оператора соединить его с полицией.
Немолодая грузная женщина сидела, откинувшись на спинку скамейки, заснеженная голова с каштановыми вьющимися волосами свисала на грудь, полы короткого до колен кожаного пальто распахнуты. Когда-то белая блузка вспорота вдоль на две половины вместе с кожей на животе, из образовавшегося разреза на сиденье скамейки и свежий ночной снег вывалилось содержимое брюшной полости. Морозный утренний воздух как ни старался, не мог разогнать металлический запах, перемешанный с тошнотворными ароматами сырого мяса и содержимого кишечника. Из карманов пальто торчали края разноцветных денежных купюр. Глаза убитой были закрыты атласной повязкой, насыщенного золотистого цвета. Понять, куда устремился последний взор мертвых глаз, было нельзя.
***
Кабинет, в котором располагается «убойный отдел», находился на третьем этаже здания областного УВД. Четыре рабочих места, шкафы-картотеки и белая металлическая доска. От советско-милицейских времен остался только стол-книжка, он был свидетелем множества назначений и увольнений, повышений по службе и прибавлений в семействе. Большую часть времени он скромно стоял у стены под окном и служил подставкой для крупного алоэ, но когда наступало его время, то становился главным действующим лицом этих нескольких квадратных метров.
Сергей сидел один, в кресле в углу. Солнце уже закатилось за линию горизонта, и роль его заместителя выполняли квадратные светодиодные светильники на потолке. Музыкальный центр, выигранный отделом в профсоюзной спартакиаде, наполнял рабочее пространство мелодиями прошлого века. Сейчас звучал бодрый ритм «На берегу безымянной реки», Бутусов как будто чувствовал настроение Сергея и пытался его приободрить. Сегодняшний день вместил в себе огромное количество событий. Жертвой из сквера Правосудия была Залозина Галина Павловна сорока четырех лет, которая последние двенадцать лет трудилась судьей областного арбитражного суда, а до этого следователем областной прокуратуры. На совещании у руководства УВД на первый план вышла версия убийства по профессиональным мотивам, ее и было приказано развивать. Убийство судьи вызвало понятный резонанс, новость с заголовком «Бойня под присмотром Фемиды» быстро разлетелась по городу, местами приукрашенная фантазией журналистов. Но и без лишних выдумок, происшествие было из ряда вон хотя бы по способу убийства. Жертва была задушена, затем убийца разрезал ей брюшную полость и вытащил наружу петли кишечника и желудок. Карманы пальто были набиты купюрами разного достоинства, глаза завязаны золотой тканью, учитывая место работы убитой, отсылки в этой кошмарной инсталляции были ясны и прямолинейны. Ивану было поручено разобраться с личной жизнью
