профессором университета В.М. Соболевским, возглавлявшим газету «Русские ведомости» (как раз и издававшуюся на деньги почтенной вдовы), и всерьез увлеклась интеллигентным ученым. По условию, заложенному мужем в завещании, Варвара Морозова не могла официально вторично выйти замуж, не потеряв при этом состояния. И она отважилась просто-напросто жить с профессором Соболевским в свободном браке.
Купеческое общество в XIX веке обычно встречало подобную смелость отношений в штыки, но Варваре Алексеевне простили и это, и даже то, что ее незаконнорожденные дети от Соболевского, Глеб и Наталья, были записаны на фамилию Морозовых…
Будучи известной московской благотворительницей, Варвара Морозова жертвовала деньги на многие общественные проекты. При этом она не всегда могла реально оценить значение благотворительных акций и принимала решение, на что стоит тратить деньги, а на что – нет, руководствуясь весьма субъективными соображениями.
Владимир Немирович-Данченко вспоминал, как они со Станиславским пришли к Варваре Алексеевне Морозовой, их доброй знакомой, просить денег на создание Художественного театра. Этот проект казался им весьма перспективным для вложений капитала и во всех смыслах замечательным делом. Но она повела себя так, что несчастные основатели новой драматической школы почувствовали себя наглыми попрошайками, стремящимися вовлечь доверчивую даму в абсолютно невыгодную сделку, и с холодной улыбкой им отказала. К счастью, Немирович-Данченко и Алексеев-Станиславский нашли другого жертвователя на свой театральный план, и тоже из клана Морозовых – Савву Тимофеевича Морозова, владельца Никольской мануфактуры, двоюродного дядюшку Михаила Морозова.
Надо сказать, бескорыстная преданность искусству обошлась Савве Тимофеевичу ни много ни мало в полмиллиона рублей и вызвала неприкрытое стремление родни взять его под опеку как помешанного.
И все же кланом Морозовых было сделано для людей неизмеримо много – они построили университетские клиники на Девичьем поле, институт для лечения раковых опухолей, представлявший, по словам Рябушинского, «целый город», психиатрические клиники, Морозовскую детскую больницу, городской родильный дом, Некрасовскую библиотеку, основали несколько газет… Да всего и не перечислишь.
Но при всей широте размаха детей в роду Морозовых было принято воспитывать в аскетических правилах. Жених Маргариты, Михаил Морозов, которому по завещанию отца должно было отойти собственности и капитала на 3 миллиона рублей, до наступления совершеннолетия, позволявшего вступить в права наследства, вел жизнь бедного студента, а никак не представителя золотой молодежи. Мать полагала, что 75 рублей – вполне достойное содержание для сына (он ведь при желании может подработать уроками, переводами или перепиской, как другие студенты), и нисколько не стеснялась, что наследник Морозовых-Тверских ходит в потертой студенческой тужурке и обедает в дешевых трактирах…
