мы будем вашими рабами; если же я одолею его и убью его, то вы будете нашими рабами и будете служить нам». Таким образом этот наглый Голиаф 40 дней злословил их, и никто не решался с ним сразиться один на один. А ведь надо было просто проигнорировать правила, навязанные врагом, и начать сражение. Да, один на один никто не решался убить Голиафа, но если б все войско бросилось в бой, от Голиафа не осталось бы и следа. А у Израильтян имелось достаточно силы для битвы. Ведь потом, когда Давид убил Голиафа, они поразили все войско филистимское, обратив врагов в бегство… Я открою тебе тайну: для тебя уже сейчас открыты все двери, чтобы ты мог освободиться от своих угнетателей. Я не о физической силе говорю. Поменяй свое мышление.
Лягушонок помолчал, потом добавил:
– Впрочем, на осознание и понимание всего этого у тебя могут уйти годы, а вернуть тележку и деньги надо уже сейчас. Сейчас я помогу тебе в этом, потому что один ты с этим не справишься. Но если б ты был один, и вернулся к тете с с пустыми руками, ты не должен в таком случае чувствовать себя виноватым. Тебе не в чем оправдываться. Даже если к тебе будут от тети претензии, ты в данной ситуации ни в чем не виноват. Но сейчас мы исправим эту ситуацию. Давай, посади меня к себе в карман, пойдем за этими нехорошими ребятами, они недалеко от нас ушли, мы их быстро догоним!
Дрожащими руками я посадил лягушонка в карман куртки, и пошел в направлении, которое мне указывал лягушонок. Я не понимал, что со мной происходит. Все казалось каким-то сном. Наконец, возле одного дома лягушонок меня остановил. Голос из кармана произнес:
– Они в этом доме. Зайди, и просто потребуй назад то, что они у тебя забрали. Не бойся, они не смогут причинить тебе вреда. В тот самый момент, когда они захотят тебя тронуть, я и приду на помощь.
Честно говоря, я минут пять боялся войти во двор. Хотя лягушонок и был волшебный, но он маленький, и я не был уверен, что стоит ожидать от него какой-то защиты. Наконец, на лай собаки выглянул один из них. Тут уж делать нечего, я пошел ему навстречу, однако ноги мои подкашивались. Он преградил дорогу. В тот момент мне показалось, что он выглядел испуганно, увидев как я направляюсь к нему. Он сказал:
– Чего тебе надо?
Я ответил, что требую назад деньги и тележку. Он опешил. И сказал, чтобы я зашел в дом. Я зашел, хотя мне было страшно. И обомлел: их тут находилась уже целая компания, человек десять! Все ребята сидели за столом, окутанные клубами сигаретного дыма. На столе находились бутылки с водкой и какая-то закуска. Увидев меня, они обомлели не меньше. Но быстро пришли в себя, и стали усмехаться надо мной. Мне показалось, что их смех фальшивый, словно они встревожены моим приходом. Вскоре один из них опомнился, и сказал:
– Эй, ты чего пришел, а ну вали отсюдова!
Только он хотел подойти ко мне, чтобы вывести меня на улицу, как замер на месте в неудобной позе, готовясь сделать очередной шаг. Сначала остальные не поняли, что происходит. Второй
