Сердце бешено вырывается из груди. Дыхалка сбивается, пот заливает глаза, стекла в противогазе потеют. Конечно мы пытались хитрить и оттягивали рукой подбородок противогаза чтобы глотнуть свежего воздуха, но если командир это замечал, а он бежал рядом с нами на легке, тому давал хорошего пинка. После этого кросса все упали как убитые. Когда сняли ОЗК, форма была сырая от пота на сквозь.
Несколько ночей подряд проводились тактические учения. Один взвод организует засаду, а другие взвода должны его ликвидировать. На такие учения нам выдавали холостые патроны и даже взрывпакеты. Настал черед моего взвода уходить в засаду. Командир роты определял на это один час. После его команды мой взвод побежал через поле в сторону лесополосы. Наша задача была спрятаться и устроить засаду на остальные два взвода. Открыть по ним огонь и закидать взрывпакетами. Соответственно у них была задача обнаружить нас раньше. Меня и Мещерякова Колю оставили в поле, а весь взвод побежал дальше в лесополосу. Взводный поставил нам задачу организовать засаду и отвлечь на себя внимание. Как только обнаружим приближение противника, кинуть взрывпакет и открыть огонь. Часов с Колей у нас не было, поэтому данный ротным час мы отсчитывали в голове. Мы с Коляном залегли в траве метрах в пяти друг от друга, чтобы можно было переговариваться. Начинали донимать комары. Этот час стал казаться бесконечным. Постепенно стало клонить в сон. Я не заметил, как уснул. Проснулся от удара по каске. – Шерер ты убит! На до мной стоял сержант второго взвода Зотов. Он даже не стал стрелять холостым в воздух Просто стукнул мне по каске прикладом. Мещеряков тоже спал. Его тоже обнаружили те кто шли с Зотовым. Вот такой случился конфуз. Убит так убит. Сами виноваты. Еще и свой взвод подвели. Хорошо, что это только учения, а не настоящая война.
Командировка в Сердобск
С 10 на 11 июля наша рота заступила в свой первый караул. Заступали по несколько человек с каждого взвода. Задачей караула была круглосуточная охрана складов с вооружением, обмундированием, продуктами и охрана «губы» гауптвахты. На эту «губу» попадали солдаты как с нашей части, так и с других частей, но за все караулы в которые я успел отстоять ни одного каторжанина на этой «губе» не было. Помещения камер «губы» были узкими с откидными нарами. У меня даже сохранилась фотография, где я лежу на этих нарах в одной из камер. Почти все свободное время которое было отведено нам в карауле для отдыха мы учили устав караульной службы. Начальник караула был командир первого взвода, он лично принимал у каждого из нас знание устава. Обязанности часового нужно было рассказать на зубок. Кто рассказывал, тот мог идти отдыхать, а кто нет, те сидели и зубрили засыпая на ходу. Я попал на четвертый пост в первую смену. Разводящий менял часовых и возвращался в караулку. В последующие караулы мы уже ходили с удовольствием. Питание для караула получали в столовой и питались в караулке. Никто в карауле тебя не достает, единственный минус, это недосыпание. Ночью умудрялись спать
