едино, молча:
"Птицы эти красивши всех, что я видал
Они, как я во снах своих летал.
Но почему одна уж птичка
Ото всех отстаёт так далеко
На вид она со всем бессильна,
Летит – она летит, но будто резко упадёт"
И что ж? Киша, словно в реку поглядел,
Сказал он то, что нужно,
Он снова пристально смотрел
И тыкал: "Пафает пица!"
А между тем пробрался в дом
Один такой из сказки вор.
Но нынче здесь он не бывал,
Да что уж, никто сюда не залезал.
Оказался вор красива
Длинна́, рыжа коса, лицо неотразимо
Ну лучше барыни любой
Одна така, хоть мир большой.
Как в дом пробралась – непонятно,
На чем залезла – смутно ясно,
Но внятно то, что нужно ей:
Ей нужно то, что есть у матерей!
Бесспорно, это были вещи быта,
Какие-то позолоченные сита.
Только её и мальчик интересовал,
Ей вид напротив леса всегда он красовал.
Девица давно уж тут живёт
И все секреты мамы познаёт.
Раскрыть для всех ей тайну Киши –
Огромная охота!
Да только есть проблема тут одна –
У дома нету пола!..
Но любовался дальше небом
Необразованный чудак
Он дальше тыкал пальцем в небо:
"Да сто ше с ней нье так!?"
Уж стая птиц летела дальше,
Одна лишь пташка падать также.
Ни друг не обернулся на неё,
Как будто дружно бросили черз окно.
Валилась вниз быстро́ и резко,
А после вовсе пуще прежде.
Но Киш успел её детально разглядеть:
Така проста, но что-то было в ней…
Така ухожена,
Вот, чуть ли не прилизана,
Каждое перышко прилегалося к перу.
Головка прямостриженная,
Как будто вся зализанная,
Но все же красота!
Цвета её насыщены:
И крылышки, и глазоньки –
Ну все как на показ.
И даже ногти пташеньки
Ровнее каждой барыни,
Рыжеватым колером
Покрыто тельце всё.
Вроде бы красивая
И даже независимая,
Но будто бы летать и не умела –
Тащили все её, держали взаперти
Но это только выдумки,
В ней нет чего особого,
Просто странная была!
Но как же там друга красотка?
Забравшись в дом, глядела чётко
И стала по́ дому ходить,
Как можно тише в нём бродить.
Однако ж одну проблему некуда девать
