style="font-size:15px;"> – И как успехи?
– Прекрасно! Завтра – последний.
– Здорово! И когда ты его сдаешь?
– К двум часам уже все кончится. А ты сможешь вырваться?
– Оля, посмотри на небо и поймешь все сама. У нас сейчас вынужденное бездействие.
– Ну тогда жди меня завтра, в два часа, в институте, у главного входа.
– Договорились.
У Сергея мое сообщение вызывает приступ энтузиазма и жажды деятельности.
– Ай да Олька! Так она завтра настоящим лекарем станет! Слушай, это надо отметить, но как?
Он на минуту задумывается, потом лицо его проясняется.
– Завтра мы должны получить денежное довольствие. Верно? Давай погусарим? Ты пойдешь ее встретишь и отвезешь в ресторан, а я там организую стол на четверых.
– На четверых?
– Ну да! Это будет для нее сюрприз.
– А кто такая?
– Ты ее знаешь, она – тоже. Больше ничего не скажу, а то проболтаешься.
– Ну ладно, как знаешь. Лишь бы погода не подвела.
– Прояснение будет только двадцать пятого мая, так что не беспокойся. Завтрашний день – наш.
Утром мы снова слушаем сводку погоды, получаем денежное содержание и идем в ангары. Около двенадцати я нахожу майора Жучкова и объясняю ему ситуацию.
– Эх, молодежь, молодежь, – вздыхает двадцатидевятилетний майор, – всето у вас одно на уме. Ну да бог с вами, грешите! Только не перебирать! Прогноз на завтра хороший. В шесть тридцать на аэродроме как штыки!
– Есть как штыки!
Без десяти два я уже как штык стою в вестибюле главного входа медицинского института с букетом цветов. Пожилой вахтер смотрит на меня с большим уважением и громко, чтобы я слышал, требует у всех входящих студенческие билеты или удостоверения. Меня он пропустил, ничего не спросив, только приложил правую руку к козырьку фуражки.
– Андрей! Ты уже здесь?
Ко мне через вестибюль быстро идет Ольга. Я смотрю на нее и теряюсь. Нет, мне никогда не разобраться в этих вывертах и спиральных витках женской моды. Ольга смотрится, как картинка из модного журнала девяностых годов. Но есть в ней в то же время и что-то из эпох более ранних. На ней короткий, чуть-чуть не достигающий колен, розовый плащик и белый бархатный берет. На ногах белые узконосые, на высоком каблучке ботинки или сапожки почти до колен, но не на “молнии”, как в наше время, а на шнуровке. На руках – белые лайковые перчатки. Ольга не замечает моего замешательства. Она сияет.
– О! И цветы? Вы очень галантны, товарищ командир.
– Ну, как сдала?
– Отлично!
– Тогда этот букет ты вполне заслужила. Поздравляю с почетным званием потрошителя! Ты ведь хирург?
– Только попадись мне на стол, разрежу в лучшем виде, – смеется Ольга. –
