его, у него возникло два вопроса к самому себе: зачем мне среднеарифметическое и вообще, не сплю ли я?!
Протерев ладонями глаза и убедившись в том, что если он и спал, то, собственно говоря, не очень крепко, Командировкин с пересохшим от жажды горлом направился к вендинговому аппарату с водой. Выбрав свою любимую – минеральную с ультра-сильной газацией, он стал пытаться засунуть в аппарат купюры. Но, на его несчастье, аппарат купюры наотрез отказывался принимать. Дело начинало принимать серьезный оборот. Командировкин попробовал запихнуть в аппарат все имевшиеся у него в наличии купюры, сначала по отдельности, в порядке возрастания значения. Затем кардинальным образом сменив порядок на противоположный. Потом, плюнув на все, стал пихать в прорезь все разом, но с той же самой степенью отрицательной результативности.
Наконец, измученный жаждой и фиаско с ситуативной ликвидностью наличности, Командировкин решился-таки достать свою знаменитую склеенную из восьми полосок карту. Ее в свое время смог склеить каким-то особым герметическим клеем, применяемым в тепловом хозяйстве, на глазах изумленных друзей Теплович, причем делал это вместе с очками Правдорубова. Которые оказались разбиты после того, как редактор домовой стенгазеты, увидев во сне кошмар, что все экземпляры его газеты были сожжены в результате страшного заговора со стороны домоуправления, неожиданно слишком резко направился с кровати в сторону пола. И именно Теплович, слегка ворча на Правдорубова и попутно уточняя у Командировкина через какое количество календарных месяцев его можно ожидать с целью обсудить отдельные вопросы, заклеивал сразу два предмета.
Само собой, в тот момент максимальное внимание он уделил банковской карте Командировкина, части магнитных полос которой упорно не желали сходиться друг с другом. Но Теплович, получив от Антресолькина зажигалку ухитрился как-то их присобачить более-менее правильным образом. Потом перешел к очкам редактора Правдорубова, попутно снова отчитав его за чересчур острые статьи, ставившие под угрозу соблюдение в доме теплового режима на необходимом ему уровне. И сделал невозможное – приклеил стекла к душкам, хотя вероятность этого изначально выглядела минимальной. Теперь они были выдвинуты подобно глазам рыбы-телескопа наружу. Но скромный Правдорубов, в принципе, и такой работой остался вполне доволен.
Так вот именно теперь, когда Командировкин с устрашавшей даже его хладнокровную психику быстротой начинал утрачивать связь с реальностью от жажды, в возбуждении извлек из бумажника склеенную Тепловичем банковскую карту из восьми полосок и бережно вставил ее в отверстие. Карта, кряхтя и квакая, оставляя с каждым звуком по серьезному рубцу на сердце Командировкина, все-таки кое-как пролезла в отверстие. В тот момент, когда на крошечном экране загорелось – введите номер, в душе Командировкина все переполнилось сколь неизбежным, столь и желанным ощущением приближавшегося счастья.
В
