style="font-size:15px;"> – Что слышала. Он здесь.
– Я чувствовала, – Ольга хватается за голову.– С вечера еще ныло у меня сердце. Знала, что надвигается беда…
– Хватит ныть, – прерывает её суровый подросток. – Идёмте в зал. Нужно обсудить всё.
В зале были зеленые обои с белыми цветочками, дешевая люстра с пластиковыми висюльками и красный абажур в дальнем углу. Сразу налево громоздился узкий и высокий книжный шкаф, чуть дальше вдоль стены письменный стол со старым компом и настольной лампой. Над столом полки с книжками и постер с улыбчивой Сарой Мишель Геллар. А у стены напротив потрепанный диван в тканевой обивке кирпичного цвета. Я сразу понял, что тут парнишка и ночует.
Ну и конечно, в глаза бросались следы того, о чем говорил Виталя, когда чуть ранее меня собирались обезглавить. За распахнутой дверью и широким окном на лоджию были видны попытки разрушить кирпичный барьер. Подоконник и азиатский ковер под ним покрывал слой кирпичных осколков вперемежку с цементной крошкой. Тут же на полу, под батареей, валялся здоровенный молот с небольшим ломиком. В кирпичной кладке за балконной дверью, в метре от пола, зияла небольшая ниша, глубиной в ладонь. В этом углублении блестела стальная темная оболочка.
Виталя забрался на грязный белый подоконник, свесив ноги в ботинках вниз. Потирая вспотевший лоб, он буравил глазами ковер и пытался собраться с мыслями. Я занял место во вращающемся кресле у компьютерного стола и старался игнорировать громоподобные удары в подъезде, но это было очень трудно. Теперь я знал, что мы в западне. Теперь мы все это знали.
– И где он? – спрашивает Ольга, хлопая ресницами и глядя то на меня, то на Виталю.
Она забралась на диван и сидела там по-турецки, словно персидская царица, которой мы должны все объяснить.
– В подвале, – отвечает Виталя, продолжая смотреть в пол. – Если Макруб говорил правду.
Последние слова напомнили Ольге, что она недавно выступила в качестве переговорного устройства. Она тут же схватилась за грудь и быстро застегнула пуговицы на декольте, где алел след бронзовой печати.
– Что он еще сказал? – спрашивает погодя.
– Макруб держит в доме приманку для Дэмиэла, – сухо сообщает Виталя. – Какого-то калеку. Кажется, Грыничкин подключил его к автономному жизнеобеспечению на протеинах и накачал ядом с каким-то сложным активатором.
– Что? – у Ольги такой вид, будто она узнала, что беременна.
– Ты все слышала, – Виталя холодно встречает её недоуменный взгляд. – Это кажется безумием, но это так. Он сказал, что мы должны найти его. Этого калеку. А после …после убедить его принести себя в жертву.
– О чем ты, черт возьми, говоришь? – Ольга все никак не верит и от волнения пытается выдрать у себя приличный клок волос.
– Он говорит правду, – подтверждаю я. – Я все слышал.
И тут снова весь подъезд от первого до последнего этажа содрогается под натиском запертого в подземелье зверя.
Ольга,
