родился, дворы, где рос, играл в футбол и дрался, школу, магазины и аптеку, кинотеатр и стадион, поразившие его в прошлой жизни своими большими размерами и объемом свободного пространства.
Сейчас все это выглядело уменьшенной, но правдоподобной копией, уводя в драгоценные памятные детали и мелочи прожитой здесь его жизни, с обидами и одинокостью раннего детства, смятеньем и торопливостью молчаливой юности и короткими вспышками безнадежности.
Он, подчиняясь нахлынувшему неопознанному чувству, вдруг резко повернул направо – угадывая каждый следующий поворот – и скорым шагом направился к школе, увидел издалека высокие старые тополя, стены красного кирпича, с трехстворчатыми высокими окнами, крыльцо, выбитое миллионами ног до зеркального каменного блеска, маленькую – из-за удаленности – хрупкую фигурку девочки, стоящую на верхней его ступени, ветер трепетал подол ее платья, она что-то крикнула, кажется его имя… и он замер.
Стоя возле ворот, не дыша, он слушал свое сердце и все старался рассмотреть – сквозь косые падающие солнечные лучи и тени, повисшие в аллее – ее лицо, только бы увидеть, узнать, возвращая к себе робкую надежду на встречу.
Но видение исчезло, стало бесплотным, улетучилось.
И он, взойдя на ступени крыльца, будто вошел в прохладную родниковую воду. Затененность и слабый ветер вернули утреннюю свежесть – откуда он долго, внимательно разглядывал выросшие деревья – они сажали их всем классом, кажется четвертым или пятым, теперь же каждое дерево было ростом равным им всем вместе, детям, что собрались в тот давний осенний день копать ямки, носить саженцы, утаптывать насыпанный грунт вокруг тонкого побега и поливать водой из большого жестяного ведра, настолько тяжелого, что приходилось нести его вдвоем.
Открыв дверь, прошел через школьное фойе, поднялся по лестнице на второй этаж – необъяснимо для самого себя – и остановился у третьего окна в коридоре, напротив входа в кабинет, где учился с седьмого по десятый классы, до самого выпуска. Не хватало смелости, воздуха, решимости распахнуть двери и взглянуть на пережитое еще раз, с высоты сегодняшнего дня.
Растерявшись от воспоминаний, стремительно направился к выходу, невольно отмечая взглядом ступени и перила, надеясь увидеть хоть какой-то намек на промельк своего поколения, но ничего не увидел, время сгладило все.
С острым чувством потери, покидая здание школы, он вдруг услышал, как его окликнули. – Вы кого то искали?
И еще не повернувшись, он мгновенно узнал ее по голосу. И позже, приближаясь к ней с каждым шагом, глядя безотрывно на ее лицо, все находил и находил дорогие и милые черты незабытой любимой учительницы. Через несколько минут общих вопросов и ответов, ее вздохов и восклицаний – поцеловал трижды в щеки – заметив абсолютно седую голову, добавил.
– А вы все такая же! Именно такой
