мои узенькие плечики, – теперь Сохно растирает себе широченные плечи.
Полковник на его реплики внимания не обращает. Или уже слышал, что это обычная манера поведения подполковника со старшими по званию, или уже просто привык, определив по нескольким словам характер человека. С опытными офицерами ФСБ такое случается.
– Третья сложность. Координация действий будет проводиться только после завершения блокирования и строго в шифрованном режиме – выбор пал на вашу группу еще и потому, что среди вас есть шифровальщик… По данным нашей разведки, в одном из отрядов боевиков есть современные американские высокоэффективные переносные средства радиоперехвата. Поэтому работать придется даже без обычных «подснежников» [7], если не хотите, чтобы вас услышали.
– Но мы можем и захотеть, – говорит Сохно.
Полковник согласно кивает, понимая Сохно с полуслова.
– Мы допускаем варианты радиоигры. Но проводить ее возможно тоже только после завершения блокирования. Вот так, товарищи офицеры. Это почти все. Дополнительные данные получите недалеко от места действия от опытного законспирированного агента, работающего у боевиков. Встретитесь с ним в условленном месте, – полковник, почти не глядя, тычет пальцем в карту. – Он и будет усилением вашей группы… Что касается дополнительного усиления…
– Не надо. – Согрин был категоричен.
– Не надо – значит, не надо, – согласен полковник ФСБ.
Сохно тоже заглядывает в карту. Смотрит недолго. Плечами пожимает.
– Местная агентура – это всегда хорошо, но не всегда надежно. Там посмотрим, что это за фрукт… Как мы узнаем его?
Полковник делает значительную паузу, подчеркивая этим важность последующих слов.
– Он вас знает… Лично… Это, кстати, и его собственная просьба – задействовать в операции именно вас…
– И этого замечательного человека зовут?… – интересуется Кордебалет.
– Этого не знаю даже я, – говорит полковник. – И не могу вам дать никаких конкретных данных относительно личности и даже внешности этого человека. Единственное, что мне известно, официально – он арабский наемник. Говорят, когда-то преподавал в Саудовской Аравии диверсионное дело, и считался жестким, но лучшим инструктором в диверсионной школе. Его выпускники и сейчас гордятся, что прошли такую суровую школу. По крайней мере, так нам сообщал один из пленных наемников-арабов. Кто этот человек в действительности – это, как вы понимаете, совсем не важно ни для вас, ни для меня, ни для окружающих!
Полковник умышленно сделал ударение на последнем слове, будто бы он-то знает и кое-что еще, но говорить во всеуслышание не намерен.
– Пустяк, казалось бы, а все равно приятно пользоваться международной славой, – смеется Сохно. – Хотя никогда не думал, что имею авторитет в арабских
«Подснежник» – миниатюрная коротковолновая персональная радиостанция короткого радиуса действия.
