дышать, – сказала я.– А если не получится? – со страхом спросил Илья.
– Все получится, ты же сейчас дышишь, – говорила я уверенно и четко.
Утром я позвонила подруге и сказала, что Илья попросит снять аппарат. Она очень удивилась, ведь прошло всего два дня, как он очнулся, и его состояние оценивалось, как очень тяжелое и даже критическое, но надо отдать должное этому человеку, она мне верила безоговорочно.
В районе обеда она мне позвонила и сказала, что Илья попросил снять аппарат, врачи были против, но он настаивал. Когда аппарат сняли, из его горла фонтаном брызнула кровь. Илья стал кашлять и захлебываться кровью, врачи поспешили вновь вставить трубку, но Илья их остановил, он справился. Он стал медленно делать вдохи и выдохи, как будто помнил наши ночные уроки , его астральное тело помнило все. Да, ему было трудно, но он справился. Ему подвели кислород, и он уже дышал самостоятельно. Разве это не чудо? Он не мог говорить, он мог только моргать глазами и шевелить правой рукой, которая чудом осталась целой, но и этого хватило, чтобы сообщить: «Я справлюсь».
Третий день после пробуждения. «Я снова стою около окна, вхожу в иное состояние сознания и направляюсь на астральный план. Все происходит быстро. Я оказываюсь в туманном пространстве и как будто зависаю над палатой. Я вижу разные медицинские аппараты по обе стороны кровати, вижу Илью, который лежит весь в бинтах, но меня это не останавливает. Я пришла ему помочь, и у меня нет жалости».
– Сегодня мы будем учиться говорить, – сказала я.
Илья пытался говорить вслух, но у него нечего не получалось, и мы с ним продолжали разговаривать мысленно.
– Все получится, если не получается, попроси ручку и листочек бумаги, будешь писать, – сказала я. Это был лучший вариант для коммуникации.
– Пока не научишься говорить, будешь писать, врачи и медсестры должны знать, что ты чувствуешь, – сказала я. Мы продолжили учиться разговаривать, но ему это давалось с большим трудом.
– У меня не получается, мне больно, – говорил Илья.
–Все получится, ты что, хотел все сразу? Может, еще станцуешь? – пошутила я.
– Не смеши меня, мне больно, – засмеялся Илья и закашлялся.
– Хватит смеяться, дыши медленно и ровно, – велела я.
– Куда еще ровнее, – снова засмеялся молодой человек.
Мы много смеялись, и благодаря этому он научился глубоко вдыхать. В этот день он не смог заговорить, но дышал уже уверенно.
На следующий день ближе к вечеру Ванесса мне позвонила, чтобы рассказать о событиях прошедшего дня. Она мне сообщила, что Илья пытался поговорить с медсестрой, но у него не получилось, и тогда он попросил ручку. Медсестра удивилась его просьбе, но принесла ручку и блокнот.
– Я замерз, – написал Илья корявым неразборчивым подчерком.
– Вы красивая, – добавил он. Думаю, это наблюдение повлияло на
