дриаду шмыгать носом и вытирать глаза.
Эльф только собрался сказать что-то сочувствующее, уже даже рот открыл, как вдруг покосился на хлюпающую носом дриаду, на грустных юварок и взвыл не хуже какого-нибудь рогача:
– Тьма!!! Уходим отсюда!
– Какого… Почему… – встревоженной квочкой заоглядывалась дриада. Ничего опасного она не видела.
Но Элиаш, похоже, не собирался ничего объяснять:
– Уходим! Живо! – и, не дожидаясь ответа, парень подхватил с земли оставленный дриадой рюкзак и поковылял – бежать он сейчас не смог бы при всем своем желании – прочь с поляны.
Его спутники переглянулись и поспешили за ним.
Лишь когда путешественники отошли на порядочное расстояние от места отдыха, эльф позволил компании остановиться – хотя сам уже несколько раз заваливался, но Летти подхватывала его, не давала упасть, и все шли дальше. Честно говоря, дриада не могла понять, что вообще произошло: нет, понятно, Рубеж, проблемы, но почему эльф вдруг сорвался с места и поспешил неизвестно куда? Да еще когда сам находился в настолько ужасном состоянии, что не мог шевелиться.
Когда компания, наконец, остановилась, первой прямо на землю, не задумываясь о последствиях, села дриада. Плюхнулась прямо на начинающую пробиваться траву, обняла себя за колени и мрачно буркнула:
– Я никуда дальше не пойду, – о том, что остановиться разрешил именно Элиаш, а не она сама, девушка как-то не подумала.
Впрочем, эльф ненамного отстал от Летисии: он тоже начхал на все меры предосторожности и, в отличие от сидящей на земле девушки, даже отважился лечь. Хотя, если честно, не отважился, а рухнул, едва его перестала поддерживать дриада.
Стоять на ногах остались только юварки.
Летти помолчала, убедилась, что ее никто не собирается никуда вести, и решила продолжить свою мысль:
– Я никуда не пойду, пока мне не объяснят, что здесь происходит!
Ноа и Эмили отвечать явно не собирались: как только внезапная пробежка по лесу закончилась, они вновь увлеклись друг другом – сейчас крылатые просто стояли и смотрели друг другу в глаза. И казалось, никакая сила не могла сейчас развести их в разные стороны.
Элиаш вздохнул и медленно сел. Почесал зудящую руку, обожженную о начинающую пробиваться траву, и буркнул:
– А что тут объяснять? Эмили плакала, ты чуть рыдать не начала… Ревун обычный.
– Что? – не поняла дриада. – Какой ревун? Я ревун? Я не реву, я…
– Да при чем здесь ты, – скривился юноша, – ревун, это такая пакостная дрянь, что водится только возле Эске-Кермена. По крайней мере, мне так рассказывали. Он выбрасывает в воздух какую-то пакость, от которой у всех портится настроение. Причем настолько, что вешаться хочется и даже пошевелиться не можешь. А тут он как раз приходит и берет тепленьким…
– А я о таком не слышала… – нахмурилась девушка.
– Есть такие, – мелодично вздохнула
