непонимающе уточнила я.
– Я не смогу быть рядом и ничего не предпринимать. Это неправильно.
Распахнула глаза и села на кровати, оглядывая комнату, которая ещё кружилась, и он накрыл мои плечи тёплыми ладонями.
На одеяле валялись мои доказательные распечатки про статистику и пачка справок от врачей, а на полу стоял его большой чемодан и две дорожные сумки с рабочим портфелем.
– Ты… – я не поверила своим глазам. – Ты от меня уходишь?
Повернулась к нему и стала вглядываться в мокрые опухшие глаза жениха. Можно было предположить, что у него очередная командировка, но взгляд у парня считался моментально. Он уже всё решил. И никакая доказательная база его сейчас не остановит.
– Прости меня. Я тебя очень люблю, но не смогу смотреть, как ты умираешь, даже не попытавшись бороться за жизнь. – вздохнул он.
И я тоже вздохнула.
– Это убьёт меня. – прошептал он.
– Я провожу тебя к лифту. – просипела я.
Глава 2
В моей комнате, ещё в родительской квартире, всегда стояло старое пианино. Такое раритетное, большое, лакированное и чёрное. С огромными, ржавыми или окислившимися струнами внутри и парой сколотых белых клавиш на рабочей панели. Оно безбожно фальшивило и издавало брякающие звуки на некоторых нотах.
Но для родителей, этот инструмент был невероятно крутым. Он достался маме от какого-то прадеда по её отцовской линии, великого и гениального пианиста, собиравшего залы слушателей в царские времена. Мама заботливо стирала с него пыль, закрашивала трещинки черным лаком, затирала полиролем и рассказывала нам истории своей семьи.
Снаружи, благодаря маме и её стараниям, пианино выглядело идеально. А вот внутри безнадежно портилось с каждым годом, потому что ни родители, ни мы со старшим братом не ходили в музыкалку и не интересовались сильно музыкой.
Инструмент так потихоньку и умирает, до сих пор, в квартире родителей, оставшись снаружи всё таким же красивым и статным, но практически умер внутри.
Проводила бывшего теперь жениха к лифту, закрыла за ним дверь и сняла с себя всю одежду, которая пахла сейчас его прощальными объятиями, бросив её прямо на полу в прихожей.
Встала перед зеркалом совершенно обнаженная и стала разглядывать себя с ног до головы.
Никогда не была такой стройной, как сейчас. Всегда была в теле, с лишним весом, пухлыми щеками и руками. А с появлением фаст-фуда в столице, в школьные ещё годы, талия на моей фигуре затерялась на много лет.
Сейчас, я выглядела как с обложки: стройные ноги и худые руки, узкие плечи и практически плоский живот. Даже грудь в самом лучшем своем виде сейчас – подтянутая, ровная и округлая. Тёмные, длинные и густые кофейные мелкие кудри обрамляли острый овал лица и делали мою немного смуглую кожу чуть светлее, а серым глазам с широкими зрачками добавляли яркости на контрасте.
Чувствую себя этим пианино сейчас.
Снаружи я лакированная и гладкая, а внутри
