защищать своих нимф, о божественной природе которых узнали люди и попытались пленить их. Мне хочется верить, что я в безопасности и сейчас легенды о нас воспринимаются только как сказки, но жизнь и история, за которой я наблюдаю и которую описываю, научили меня всегда держать ухо востро.
– Отчего же у нее депрессия? Сейчас ведь весна, Персефона должна быть дома [1].
Я пристально вглядываюсь в мужчину, теребя свой кулон. Его лицо серьезно, но в глубине зеленых с коричневыми крапинками глаз теплится веселье, а в слегка приподнятых уголках губ прячется улыбка. Он явно не верит мне. Решив, что, оборвав разговор, я вызову куда больше подозрений и останусь в его памяти, усмехаюсь. Чувствую себя так, будто хожу по канату над бездной, но не знаю, как по-другому выйти из ситуации, в которую загнала сама себя.
– Персефона наконец нашла общий язык с Аидом и теперь не спешит покидать его и отправляться под материнское крылышко. В Подземном царстве она – полноценная королева, тогда как для Деметры она осталась все той же маленькой девочкой, которой была в детстве.
– Вы подозрительно много знаете о личных делах Персефоны.
– Мы общаемся. А Цербер сходит с ума от радости каждый раз, когда видит меня.
– А вы храбры, раз не боитесь его. По мифам он тот еще монстр.
Отбрасываю волосы за спину и смотрю прямо в глаза мужчине, ожидая, что он отведет взгляд. Но он этого не делает, и наши глаза пересекаются, как скрещенные шпаги. Пусть думает, что перед ним сумасшедшая, молюсь я. Отчасти так и есть. Позволить чувствам взять верх над разумом – разве это не безумство?
– В мире, полном чудовищ, ты либо учишься находить с ними общий язык, либо погибаешь. Третьего не дано.
– А как же славная битва? – он лукаво улыбается, и мне вдруг кажется, что, несмотря на затянутое тучами небо, мир освещает ласковое солнце. – Древнегреческие герои ведь не тратили время на то, чтобы умилостивить монстров. Они их побеждали.
– Не все из нас созданы для битв.
– В битве не всегда нужен меч. Иногда сила воли – это все, что требуется для сражения. Прямо как у Шерлока и Мориарти.
Покладисто киваю, но не могу признать его правоту. Для того чтобы противостоять Мориарти, надо быть Шерлоком. Для того чтобы победить немейского льва, надо быть Гераклом. Я ни тот, ни другой. У меня недостаточно силы воли и физической мощи, чтобы биться. И все, что остается, – это приспосабливаться и по мере сил пытаться не переходить дорогу более могущественным существам.
– Деметра, может, и в депрессии, но все же не мусорите, пожалуйста. Сена – прекрасная река и не заслуживает, чтобы по ее волнам плавала грязь. И постарайтесь уговорить Персефону наладить отношения с матерью, – мужчина снова улыбается, и я отчего‐то не могу сдержать ответной улыбки. – Из-за того, что она резко изменила свое отношение к Аиду и расстроила тем самым Деметру, не должны страдать все остальные.
– Обязательно
Согласно мифам, каждую весну Персефона покидает Подземное царство и отправляется к своей матери Деметре.
