отдыха и пьянства вдохновенья.
Нет яркости от жизни впечатленья:
ушли гусарство, дурость и кураж.
И ежедневно жизнь на абордаж
беру я в битве за существованье
и отдых радостный забыл моё вниманье.
По сути, классика, конечно это:
быт, бигуди, жена – и нет теперь поэта.
Сентябрь, год 1
ВПЕРВЫЕ
Мой организм отлично ночью спит:
его обходят склоки и претензии -
мне баба мозг совсем не кипятит.
Вот потому-то розы и гортензии
теперь не только в женский день дарю,
а просто так. Мне не нужна причина.
Душой не тлею, сердцем не горю -
разумен и логичен стал мужчина.
Я жизнь сейчас особенно люблю -
на солнце щурюсь, небу улыбаюсь:
не дурочку как прежде я терплю,
а Женщиной живу и наслаждаюсь.
Сентябрь, год 1
НЕНАПИСАННЫЙ ОТРЫВОК
из "Евгения Онегина"
…Слетела с плеч соболья шкурка -
сменилась полькою мазурка
и темп заметно ускорялся.
Уж за полночь.
Бал раскалялся:
усы, награды и мундиры,
сановники и командиры
бухали и смотрели ярче,
плотнее прижимали, жарче
кружа великосветских дам.
Корнеты, уведя у мам
впервые юных дочерей
шептали пошлости ей-ей,
а те глядели веселей.
Меж тем лихач доставил Таню.
Она через амбар и баню,
еле заметно проскользнула,
на Прошку даже не взглянула
и, скинув шубку с плеч долой,
зашла в светлицу.
Боже мой,
как хороша она была!
Пьяна, нарядна, весела,
в шикарном платье от Диора,
в часах от Breitling и узора
мороза яркий отпечаток
оставил след, ведь без перчаток
она зимой передвигалась -
закаливаньем занималась.
Онегин в нетерпеньи ждал:
на старом честере лежал,
курил, о чём-то рифмовал.
И про «Clicquot» не забывал.
Она вошла. Он улыбнулся.
К любимой лику повернулся
(он джентльменом с детства был),
на попку руку положил,
слегка ладошкою прихлопнул,
грудь в ожерельи взглядом цопнул,
на цыпочки слегка привстал
и Таню в рот поцеловал.
Отмечу, что была слегка
она его на три вершка
заметно выше. Рядом с ней
казался он ещё сильней
