Я занят, так что не болтай ерунды.
С этими словами он быстро отошел.
Глядя мужу в спину, Канако сказала:
– Спасибо, что приехал. Мы уже думали, что не увидим тебя.
Судя по всему, это мать велела Эмико позвонить брату.
– Эмико настаивала. Ты лучше скажи, как отец, – он так похудел. Сестра сказала, что ему опять было плохо…
Канако как-то обмякла.
– Он, конечно, делает вид, что все в порядке, но я вижу, как он ослаб. Ему ведь уже за шестьдесят.
– Разве?
Насколько он знал, Такэо женился на Канако, когда ему уже исполнилось тридцать шесть. В детстве Кацуро часто слышал рассказы о том, что отец был занят восстановлением «Уомацу» и искать невесту у него не было времени.
Незадолго до начала бдения, около шести вечера, стали собираться родственники. У Такэо было много братьев и сестер, так что только с его стороны пришло около двадцати человек. Кацуро в последний раз видел их больше десяти лет назад.
К нему подошел поздороваться дядя, который был младше отца на три года. Он радостно протянул ладонь для рукопожатия.
– Ого, Кацуро! Хорошо выглядишь. Я слышал, ты все еще в Токио. Чем занимаешься?
– Да так, всяким разным, – увиливая от ответа, он сам себе был противен.
– Что значит – всяким разным? Ты что, взял академический отпуск и развлекаешься?
Он вздрогнул. Видимо, мать с отцом не сказали родным, что он бросил университет. Канако стояла поблизости и не могла не слышать их разговор, но отвернулась, не сказав ни слова.
Это было унизительно. Значит, Такэо и Канако не считают возможным рассказывать родным, что их сын хочет заниматься музыкой.
Но ведь и он сам не мог этого сказать. Это-то и было плохо.
Он облизал губы и посмотрел дядюшке прямо в лицо.
– Я бросил.
Дядя удивился:
– Что?!
– Бросил университет. Не закончил.
Уловив краем глаза, как напряглась Канако, он продолжал:
– Хочу заниматься музыкой.
– Му-у-узыкой?!
Дядя сделал такое лицо, будто в жизни не слышал этого слова.
Началось бдение, так что разговор прервался. Дядя обратился к кому-то из родственников, с недоумевающим видом обсуждал с ним что-то – наверное, выяснял, правда ли то, что сказал Кацуро.
Читали сутры, все шло по накатанной. Кацуро тоже зажег благовония. Бабушка ласково улыбалась с фотографии. Он помнил, как она баловала его в детстве. Была бы жива, наверняка поддержала бы его сейчас.
Когда бдение закончилось, все перешли в другое помещение. Там уже приготовили суши, пиво и другой алкоголь. Кацуро огляделся – остались только члены семьи. Поскольку бабушке было уже почти девяносто, печаль на лицах была не так уж глубока. Скорее царила атмосфера тихой радости, ведь встретились давно не видевшиеся родственники.
И вдруг прозвучал чей-то громкий голос:
– Хватит! Не лезь в
