стеклянного фонаря со свечой создавал таинственный полумрак. Шкафы с кристаллами с живой ци стояли с двух сторон.
«Стол Лун Кая…»
Кисть лежала на подставке, запах туши витал в воздухе, указывая на то, что ей недавно пользовались. Скрученные книги из бамбуковых дощечек, перевязанный веревками пергамент, на краю стола соломенная фигурка рядом с фарфоровой чашкой, накрытой крышкой. Ли Лань потрогала ее. «Теплая».
Она решила заглянуть за край пергамента, но в то же мгновение, подобно вспышке молнии, присутствие темной ци за ее спиной и уроки, полученные за годы служения в имперской армии, заставили ее тело двигаться само по себе.
Правая рука Ли Лань, словно хлыст, готова была раздробить любую угрозу. В тени этот человек отражал ее атаки с мастерством, напоминающем круги на поверхности воды от упавшего камня. Вскоре чьи-то холодные пальцы схватили ее за запястье, потянув вперед во тьму. Она готовилась ощутить боль, но вместо этого запах тимьяна и мяты заставил сердце биться чаще.
– Юная госпожа Ли, – прозвучал баритон над ее головой. – Вы не только опоздали, но и ведете себя весьма странно.
– П-прошу меня извинить, – ответила Ли Лань и ощутила, как смущение обожгло щеки. – Ты… можешь меня…
– Хорошо, – сказал он и отпустил ее тонкое запястье.
– Д-давай забудем об этом! – произнесла она. – Т-тебя не было на месте, просто не ожидала, что…
– На работе обращайтесь ко мне «господин ученый», – добавил строгим тоном Лун Кай и с элегантностью присел за стол. – В доме семьи Ли или в мастерской дедушки зовите просто по имени, но не здесь.
– Понимаю, господин ученый, – ответила Ли Лань и наконец решилась взглянуть на его спокойный профиль.
«Лун Кай». Его бледная кожа напоминала падающий снег ранним утром на вершине гор, таким же холодным был и взгляд его темных глаз. Голос подобен шелесту бумаги, а длинные темные волосы всегда собраны в строгий пучок, закрепленный серебряной короной ученого мужа. Лишь темные пряди свисали с двух сторон, обрамляя благородные черты лица.
«Цзецзе звала его ледяным принцем за статность фигуры в черном одеянии алхимика и уверенную манеру держаться. Впервые она увидела его на коне, потом продолжала причитать весь вечер о том, какой прекрасный молодой человек приезжал в лавочку к дедушке Чэню. Этот благородный молодой человек никогда не улыбался, а Ли Сюэ хотела бы растопить его холодное сердце…»
– Вас заинтересовал этот сверток бумаги? – произнес Лун Кай, заставив ее вернуться в настоящий момент.
Он ловким движением снял веревку, и взгляду Ли Лань открылось зрелище не из приятных: высушенная рыба с десятью туловищами. Когда-то она лаяла по-собачьи, теперь же ее покрывали пятна оттенка разбавленной киновари. Ее единственная голова прогнила до скелета.
– Что-то странное случилось с рыбой хэло? Эти пятна… – начала Ли Лань.
– Точно, –
