девушки стала невнятной, а настроение испортилось. Она хмурилась и кривила губы, бросая яростные взгляды на Фарета.
– Думаешь уйти от меня, да? – Ари вздернула подбородок. – Устал от меня?
– Госпожа, я и не думал…
– Ты меня разочаровал. Подвел. Да – подвел!
Даже в свете факелов было заметно, как побелело лицо Фарета. Шархи попробовал вмешаться, но Ари отмахнулась от него, как от назойливой мухи.
– Почему я должна гадать, как ты и где ты? У меня есть дела поважнее. – Ноздри Ари раздувались, грудь вздымалась, будто она бегом поднялась в обитель. – Фарет, мой род не отпускает тебя, но более в тебе не нуждается.
– Моя госпожа… Вы же…
– Ты получил свой приказ, воин. Ты больше ничего не сможешь принести моему роду. Чего ты ждешь, Фарет? Позора для своей семьи? Нарушишь клятву подчинения?
Энки не понимал, что происходит. Он хотел спросить у Шархи, но дальнейшее произошло так быстро, что жрец едва успел моргнуть: Фарет выхватил кинжал из-за голенища и силой черканул себе по горлу. Секунду он еще стоял на ногах, а в следующую повалился на землю. Вокруг него расползалась лужа крови.
Энки от потрясения не мог сдвинуться с места. На секунду все замерло. Затихло. Почему Фарет сделал это? Из-за приказа, высказанного опьяненными устами?
И никто ничего не сделал.
Никто и не собирался что-то делать.
Ари отвернулась к остаткам вина.
Энки подбежал к Фарету и, перевернув его на спину, попытался зажать рану дрожащими руками. Горячая кровь потекла сквозь пальцы, с каждой секундой Фарет подходил все ближе к Полям Благочестия, а Энки ничем не мог помочь. Что говорилось в тех целительских трактатах, которые он втайне читал по ночам? Все знания, которыми Энки гордился, смешались и всплывали обрывистыми бесполезными фрагментами.
– Шархи, позови лекарей!
Ари фыркнула. Она, пошатываясь, приподняла полы платья и обошла растекавшуюся лужу крови.
– Его жизнь – моя. Я забрала ее. Ни один лекарь не имеет права вмешиваться. – Она зевнула. – Доброго вечера, Шархи. Я пойду. Утомилась.
Энки звал лекарей. Дыхание Фарета остановилось, а жрец все еще сжимал его шею, хотя и сам не знал, на что надеется. Ужас сковывал его. Страх – животный страх – вновь захватывал, лишая воли. Нет. Только не снова. Энки поклялся, что больше никогда не поддастся страху! Гнев – вот что могло вытащить его из обледеневшей ямы, в которую он проваливался все быстрее и быстрее.
Гнев спал в нем всегда, осталось лишь направить его в нужное русло. На вздорную девчонку, по капризу которой оборвалась жизнь. На Шархи, который так и не сдвинулся с места. И на себя.
– Ты не остановил его! – Обвинение легко сорвалось с его губ.
– Ничто не могло остановить Фарета от выполнения приказа, Энки. Таков наш мир.
Спокойный тон Шархи задул искру, разгоравшуюся в груди, лишая Энки всякой поддержки. Его руки безвольно опустились, открыв зияющую рану на горле
