есть не в этом дело, то есть я просто ночь не спал, мне там подработку устроили, ну вот я и… я, в общем, просто поспать хотел, в общаге шумно, а здесь…
– А здесь весьма некстати репетиция Говорова закончилась, – кивнул Воронов. – Ладно. Пойдемте со мной.
– Куда? – опешил Митя.
Не удостоив его ответом, Воронов прошествовал к своей гримерке. Митя медленно вышел в коридор, путаясь в незавязанных шнурках, мужественно стараясь не вслушиваться в тихие смешки за своей спиной. Ну и пусть, – отстраненно думал он, идя за Вороновым, – ну и пусть они смеются, много ли дуракам надо…
– Заходите, – Воронов открыл свою дверь и посторонился, пропуская Митю вперед. – Располагайтесь.
– Юрий Константинович, я…
– На этаже скоро будет громко, так что возьмите беруши, – продолжил Воронов. – Там, на подоконнике, пластиковая коробочка. Я разбужу, когда вас позовут на грим. Ложитесь и не шумите, сделайте милость. Мне надо посидеть в тишине.
– Спасибо, Юрий Констан…
– В ти, ши, не, – медленно и членораздельно повторил Воронов, снимая пальто.
Митя вздохнул и принялся устраиваться на диване – ну что он за человек, этот Юрий Константинович Воронов! Вот вроде и помогает ему постоянно, но разговаривает с ним так, будто бы до сих пор играет того вредного герцога Миднайта, ну или как будто бы Митя и в жизни такой же наивный дурачок, как Эдвард Саншайн… впрочем, диван у Воронова был отличный, не чета тем, что стояли в гримерках у простых смертных и, наверное, помнили еще Станиславского с Немировичем-Данченко. Накрывшись пледом, Митя потянулся отключить звук у своего мобильника… Контрамарка!!! Ему же надо предупредить администраторов, чтобы переписали на него контрамарку, как же он мог забыть! Митя бесшумно сел – Воронов, расположившийся в кресле, кажется, то ли дремал, то ли ушел глубоко в себя. Так, надо быстренько и, главное, очень-очень тихо найти внутренний телефон, где же он тут… Черт! Доисторический дисковый аппарат висел на стене прямо за спиной Воронова.
Стараясь не дышать, Митя подкрался к вороновскому креслу. С минуту с тоской поразглядывал ухоженные руки в массивных резных перстнях, расслабленно лежавшие на подлокотниках, черную гриву волос, рассыпавшихся по широким плечам… Да, хорошо быть таким, как Воронов. Красивым, знаменитым, влиятельным. При деньгах опять же – вот у него тачка какая, аж с водителем… Но тачка, блин, совершенно не главное – главное ведь талант! О фантастической одаренности этого человека, чуть ли не с третьего курса сделавшей его звездой столичных подмостков, ходили легенды. В институте пожилые преподаватели с придыханием рассказывали о том, как их худенького большеглазого студента буквально рвали на части именитые режиссеры – да что там, сам великий Василевский то и дело заводил свою любимую песню «а вот, помнится, делали мы этот отрывок с Юрочкой Вороновым». Сейчас в театре Воронов, правда, почти не играет, лишь пару раз в месяц снисходя до своего родного Академического, целиком сосредоточившись на кино и сериалах
