не заметила.
– Пф-ф-ф! – Сесиль вскинула вверх руки и с отвращением взглянула на бледную блондинку, а затем повернулась к Марианне. – Так я и думала: он появился как раз вовремя, чтобы увидеть тебя. – На ее прекрасном лице возникло лукавое, оценивающее выражение. – Интересное развитие ситуации. Он богатый и могущественный мужчина. Если ему так хочется поговорить с тобой, возможно…
Марианна повернулась к зеркалу и окунула палец в баночку с румянами. Ей хотелось, чтобы легко возбудимая француженка оставила эту тему.
– Может, он здесь, чтобы полюбоваться тобой, Сесиль. В конце концов, я не одна сегодня выступаю.
Сесиль бросила на Марианну такой многозначительный взгляд, что ту бросило в жар.
Марианне следовало написать Стонтону после разговора с дядей. Почему бы и нет? Все равно несколько дней ничего не меняют. Но упрямство оказалось сильнее, и она решила, что не уступит герцогу ни дня. А теперь придется как-то справляться с тем, что он явился к ней прямо в цирк.
Сесиль щелкнула пальцами перед носом Марианны, и девушка невольно подскочила.
– Ты такая же, как и Блейд. Тоже скрылась в своем маленьком мирке.
Она кивнула в сторону Джозефины, которая не обращала на них никакого внимания, а поглаживала перья на шее Ангуса и что-то тихо шептала сосредоточенной птице, издававшей негромкие хриплые звуки. Складывалось впечатление, что они с хозяйкой о чем-то сговариваются.
Марианна накрасила губы и теперь промокала излишки помады.
– Что ты хочешь от меня услышать, Сесиль? Допустим, Стонтон пришел посмотреть на меня, или на тебя, или на Блейд… ой, прости. – Она поморщилась и взглянула на Джозефину, но вроде бы та не услышала своего прозвища. – Он имеет на это полное право, как любой другой зритель, купивший билет.
– Я это знаю, простофеля.
– Простофиля, – поправил ее спокойный голос.
Сесиль и Марианна разом обернулись к Блейд, но та даже не смотрела в их сторону. Взяв одну из салфеток, которыми они стирали грим, она спокойно разрезала ее пополам, едва прикоснувшись кинжалом.
– Барнабе наорет на тебя за это, – предупредила Сесиль.
Это правда. Дядя просто сходил с ума, заметив где-нибудь в театре клочки салфеток, бумаги и всего прочего: признак, что здесь была Блейд, которая рассеянно резала все подряд.
Конечно, еще он сходил с ума, когда кто-нибудь называл его на французский манер: Барнабе, но Сесиль это не останавливало.
Блейд подняла на нее взгляд, лениво, но с потрясающим изяществом крутя кинжал.
Не услышав в ответ от Джо ни слова, Сесиль ткнула пальцем в Ангуса, который снова заснул.
– Он сидит на моем платье – уже наделал на него, а?
– У Ангуса манеры получше, чем у многих, – спокойно ответила Джо, вернувшись к своему занятию. – Ему просто нравится ощущать под когтями шелк.
Марианна подумала,
