мехлесопункта имени «Лазо», товарищу Зиновичу К. Ф., организовать временное расположение водного цеха в деревне Макарка. Там, в колхозе, арендовать на договорных началах жилье рабочим и служебное помещение.
Подобрать удобные места у реки для зимовки сплавединиц: катера «Сплавщик», кавасаки «Сергей Лазо», двух кунгасов, вельбота и мотолодки.
Приёмщиком-бракёром назначить товарища Нанако И. М., учеником к нему определить рабочего сплава товарища Килбас с 1 августа сего года. Директор Бердин».
Лес – дело тёмное, сплав – дело пьяное
Директор леспромхоза Фёдор Бердин, сидя в разъездной мотолодке, идущей вверх по течению реки Камчатки, размышлял: «Бревенчатые бараки в летнее время очень душные. Почти всегда переполнение жильцами, а бытовых условий почти нет. Отсюда распространение эпидемии и заразных болезней: дизентерия, вши, чесотка и прочие напасти, что заметно сказывается на работоспособности рабочих и на выполнении планов работ. На главной-то усадьбе леспромхоза недавно установили дезокамеру для пропарки одежды и постели в общежитиях, запустили вторую баню, по графику проводится дезинфекция жилья в поселке. А вот в отдаленных лесоучастках эти проблемы тоже надо срочно решать…»
Ехал Бердин в Щапинский лесоучасток. Оттуда уже второй день не сплывает по реке лес, а о причине такого срыва работ почему-то не докладывают. «Наступил уже октябрь – последний месяц сплавных работ и то, если погода позволит отработать весь месяц. Осенью завсегда вода в реке малая, и самое время сейчас проводить зачистку речных кос и береговых низин от наносов леса, куда набросала его большая летняя вода», – не отпускали его мысли.
Чах-чах-чах далеко разносилось эхо от работающего малосильного двигателя мотолодки. Этот двухтактный стационарный бензиновый двигатель обеспечивал лишь небольшую скорость движения тяжелой мотолодки. Моторист этого судёнышка Ефим Бегов сидел у кормы, управляя рычагом рулевого пера. Директор сидел впереди, ближе к носу этого разъездного катерка на сидении со спинкой. Это удобное кресло сделал для него его «капитан судна», а заодно он же и конюх выездного жеребца директора.
Камчатская осень теплом не балует, тем более на реке. Утром – туманы, а днем по реке всегда тянет сырым холодом, поэтому Бердин сидел в наброшенном на плечи тулупе. Мотор монотонно чахал, выплёвывая сизый вонючий дым, который нет-нет да и наносило на Бердина. Тот, раздражаясь от дыма и тихого хода лодки, повернулся к Ефиму:
– Да подбрось ты газку этому чмыхалу, уже два часа ползём, ноги и задница онемели!
– Надо было на конях ехать, твой-то конь бойкий на ход, щас бы твой зад уже огнём горел, а не немел, – отговорился тот.
– Мы же сплав проверять едем. Неведомо на каком берегу они работают. Мне поглядеть, разобраться следует, – вглядываясь вперед, проговорил собеседник.
На выступающей в реку песчаной косе, сидели три крупных орлана-белохвоста.
– Гля, уселись, как на собрании, –
