зачем такое длинное вступление. Что он хочет сказать? К чему он хочет подвести? Одним показалось, что профессору совершенно не хочется читать эту лекцию. Ну, а в таком случае взял бы и отпустил бы нас на все четыре стороны. Как сказал один из героев известного кинофильма: – «Если ему будет хорошо, то и мне будет хорошо», – мечталось им. При таком манере чтения лекции, действительно, им трудно было вникнуть в суть проблемы, ухватить главное, а когда не понимаешь, то интерес, естественно, теряется.
Самое забавное то, что они были недалеки от истины. Профессор действительно не любил читать лекции, он их всегда избегал, считая, что это не его. Ну, не лежала его душа к педагогике. У него было другое стремление, призвание, талант – называйте, как хотите – к исследованиям, экспериментам. Он всегда хотел, был обязан – считайте, как хотите – быть ученым.
Профессор не спеша протер свои очки, надел и продолжил:
– Совсем недалек тот день, когда вы приступите к исполнению своих врачебных обязанностей. Уверен в том, что в своей деятельности вы обязательно зададитесь вопросами: «Что делать врачу, чтобы свести к минимуму страдания больного, если помочь ему больше ничем нельзя? Следует ли поддерживать жизнь больного, умирающего от рака в адских страданиях? Надо ли бороться за жизнь новорожденного, появившегося на свет в состоянии декортикации в результате гипоксии мозга? Что считается гуманным в медицине, а что нет?
Лектор замолчал на несколько минут. В зале воцарилась необычная тишина. Наверняка, студенты искали ответы на эти необычные для их уха вопросы. Всего десять минут лекции и столько вопросов. Студенты постепенно как-то начали забывать про свое раздражение, им становилось интересно.
– Так уж ли безупречна медицина в исполнении моральных принципов? – спросил лектор и вновь ненадолго замолчал.
– О, вспомнил! – шепнул студент, сидящий в первом ряду своему соседу – старосте курса. – Это же он!… Митин!.. Олег Иванович Митин!
– Да, не уж то он самый? – удивился тот.
Наверняка, не только они, но и многие сокурсники слышали имя этого загадочного ученого. Всегда закрытый для публики ученый-новатор, величайший физиолог-экспериментатор, сторонник биокибернетики, философ по натуре. Надо же, целых шесть лет учебы в университете и вот, только сейчас увидели его в живую. – Обрадовались эти студенты.
Тем временем профессор продолжал свою речь: – Я не открою секрет, что в практической деятельности врачам приходится нарушать самые сокровенные профессиональные обещания. В клятве Гиппократа сказано: – «…Я не дам никому просимого у меня смертельного средства и не покажу пути для подобного замысла». А на практике уже законодательно открыть путь к эвтаназии. Возьмем Женевскую декларацию Всемирной медицинской ассоциации: – «…Я буду сохранять высочайшее уважение к человеческой жизни с самого момента зачатия; даже под угрозой
