Памятник впечатлял своими размерами. Однако, самым выразительным среди множества памятников Ибн Сино, Айман все же считала памятник, поставленный в Киеве. Она принимала участие при открытии этого памятника в 2012 году. Но почему-то на табличке было написано «Великому персидскому ученому-энциклопедисту, философу, врачу, химику, астроному, теологу, поэту Авиценне». Почему персидскому? Он же наш – центральноазиатский, – возмутилась она. Помнится, она обратилась в мэрию, где пообещали рассмотреть этот вопрос.
Айман понимала, научный подвиг этого великого ученого-энциклопедиста не может не вызывать у людей особого чувства признательности. Одним из выражений такой признательности и свидетельством неиссякаемого интереса к наследию мыслителя явилось памятники Ибн Сино, открытые во многих городах мира. Уже в последующем, когда Айман завершит обучение мединституте и поступит в аспирантуру и, когда она определится с темой кандидатской диссертации «Антропологические взгляды Ибн Сино», она поймет, что, вероятно, так происходит перекличка веков. Потому что, когда мы обращаемся к литературному или научному памятнику, мы не только питаем свою любознательность, но и черпаем из него главное, всегда остающееся современным, – его гуманистическое содержание. В этом единство культуры – той «энергосистемы», в которую одновременно «подключены» и мыслитель, живший тысячу лет назад, и мы, – думалось Айман.
Глядя на Назым-апа, Айман вспомнила один эпизод. Тогда она только-только закончила восьмой класс. На летние каникулы приехал младший сын Назым-апа – Садыр. Он был уже студентом биофака МГУ, куда поступил в прошлом году после окончания школы-интернат во Фрунзе.
Садыр – высокий, статный и черноволосый молодой человек, резкие черты лица – большие иссиня-черные глаза, слегка горбатый нос, выдающейся скулы, а также слегка кудрявые волосы делали его непохожим на кыргыза. Скорее он был похож на таджика. Об этом говорили все и всегда. Мама как-то говорила ей, что когда он родился, его отец – Эргеш-ава, которая приходится Айман двоюродной дядей, закатил скандал тете Назым. Мол, ребенок родился не от него. Как же так, он типичный кыргыз, жена его – тоже, а новорожденный сын вылитый таджик, – горячился он. – Ну, посмотри сама, – возмущался Эргеш-ава. Он успокоился лишь тогда, когда его родственник Ахмат-ака – врач районной больницы, популярно объяснил ему, что бабушка тети Назым была таджичкой. Мол, гены от нее сохраняются в роду из поколения в поколения и могут проявиться спустя года и десятилетия, как в случае с новорожденным. Вот тогда Айман впервые обратила внимание на такие понятия как гены, наследственность. Дальше-больше. Она целенаправленно изучала все, что связано с генетикой, а к моменту окончании средней школы, Айман уже твердо намеревалась поступить в медицинский и заняться всерьез генетикой. Она казалась ей самой главной наукой будущего.
Вот и прозвенел последний звонок. Школа закончена. После выпускных экзаменов одноклассники разлетятся кто
