пустоты. Тихого скулежа на одной ноте без мыслей. С ним и уснула.
Из сна осталось, что я каким-то образом, как приседания, под мерный голос деда «ить-ни, сан-си» делаю телом упражнение. Именно деда и – на японском, которое звучит «раз-два, три-умри». Упражнение было… ну, я на раз-два растягиваю тело, как резиновое и отпускаю. А на «три-умри» стискиваю и отпускаю умереть. И оно с каждым разом становиться всё жёстче, будто остывает. Силу растяга-сжима я не меняла. И когда оно перестало тянуться-жаться, дед сказал: «закончили», и я проснулась.
Кто почти в теме – да, это доработало иридиевое зелье.
Проснулась. Тело – ощущалось. Как какое-то новое. С которым что-то произошло, и теперь оно может двигаться равномерно, не уставая. И оно лежало скромно, с достоинством ненавязчиво готовое показать, как оно теперь может.
Ну и ещё ему хотелось, но так же ненавязчиво, в душ, в туалет, и поесть.
Настроение и состояние мозга были какие-то спокойно-боевые. Ну, как на игре в допрос с дедом. Где я – следователь и я знаю, что получу ответы, как бы не брыкался и не юлил допрашиваемый.
И список вопросов у меня – был.
Можно сказать, что я собралась из размазанного состояния. К жопе. А передо мной лежала тропинка с развилками вопрос-ответ. И я видела, куда она может привести. Причём почти все выходы были где-то там, в команде. Просто – в разных местах, половину из которых я не видела, потому что там – не бывала мысленно.
И… как бы… чувство долга превышало стыдливую панику, что на краешке вариантов выхода маячило, то, где мы с Деском – за столом, а я – его девушка.
В коридоре – услышала на кухне за дверью голоса Люки с Деском. О какой-то геометрии про толщину щита по сравнению с танком. Смутно поймала, что они про образ и его вскрытие группой. Но абстрактно, а не вообще. И – так, привычно фехтуют подколками для удовольствия поединка умов на словах.
Ну, туалет-сполоснулась, настраиваясь – войти туда, к ним. И не улететь от отдачи. Остаться идущей по тропинке, а не летящей, сломя голову, через лес на натянутом канате долга любви.
Вошла. Встала. Там было – именно так, как представлялось. Их пространство, куда меня готовы впустить, и будут рады. Но не тащат. А прямо сейчас можно зайти в гости и осмотреться-обнюхать. И никто не будет ругать, что тыкаюсь носом в углы. Хотя – не станут особо сдерживать улыбки, что – носом, а не пальцем.
Скользнула взглядом по Деску, встретилась с Люкой. Она сказала, очень… без усилий:
«Привет. Присоединяйся».
Кивнула на третью кружку на столе.
Села.
Хлебнула, посмотрела поверх кружки на Деска, на Люку.
Люка:
«Мы тут умничали про образы с имиджами. Это у нас любимая тема поспорить, где нам есть, чем померяться. Потому как у меня – вкруговую, для шпионов, а он разбирается в сфокусированном показе на камеру, в кино. Ну и вот обсуждаем, проходит ли через камеру ощущение объёма погружения
