на память пришел тот самый препарат, целая коробка которого в 10 ампул уже полгода пылилась в стеклянном шкафу тут же в операционной. Никто не выписывал специально этот препарат, которого, наверняка, прислали по разнарядке Минздрава. Лежит и лежит. Никому нет дела до этого неизвестного, но как оказалось, нового и эффективного миорелаксанта. Он и сам то не поинтересовался, что за препарат. Каков механизм его действия? В каких случаях его применяют?
Вдруг он, как бы очнулся ото сна и громко скомандовал:
– Нина! Введите Листенон!
Когда Нина Кузьминична переспросила, сколько и куда вводить. Хирург, не задумываясь, сказал.
– Одну ампулу внутривенно. Хотя про себя подумал, а, сколько же нужно было вводить? Но было уже поздно.
Нина Кузьминична уже вводила водный раствор препарата в вену больного. Между тем больной, говоря на языке наркозного дела, находился на «самдыхе», то есть дышал самостоятельно, вдыхая эфир. А тут, вдруг искусственно отключают дыхание.
– Да-да. Были времена. Теперь мы все осведомлены, что релаксанты применяются лишь в случаях управляемого, то есть принудительного дыхания. Из истории релаксантов известно, что еще в древности воюющие племена использовали яд кураре, который выключал дыхание и расслаблял мускулатуру всего тела. Потому стоило воину нанести даже царапину, он погибал от удушья.
В те 60-е годы одним из первых релаксантов был «Листенон», который употреблялся для наркоза чаще других. Злое стечение обстоятельств, когда хирург вдруг решается использовать этот самый релаксант для того, чтобы добиться расслабления мышц брюшного пресса, не ведая о том, что при этом у больного блокируется самостоятельное дыхание, а с другой стороны то, что этот препарат оказался в наличии, когда такой препарат должен «сопровождать» аппаратный наркоз, то есть наркоз с искусственным дыханием.
– Ой, Сапар Тезекбаевич! Беда! Нет у больного дыхания. Он вес посинел. Что делать? – запричитала Нина Кузьминична.
Пока все суетились вокруг синюшного больного – остановилось сердце. Хирург расширенными глазами смотрел на всех и не понимал, что произошло. Когда спохватился, было уже поздно. Больной остался на столе.
Тезекбаев после этого случая отошел от хирургии, говорят запил. Родственники насильно вывезли его к себе на малую родину. С той трагической поры в так называемых «хирургических» сводках – конференциях, отчетах, симпозиумах, съездах ни разу не прозвучало его имя. Но в среде хирургов за ним закрепилось прозвище «Листенон». Вот так трагично начиналась новая «наркозная» эра в районе.
В настоящее время уже существует реанимационно-анестезиологическая служба, созданы реанимационные отделения, где больных выводят из тяжелого состояния и после наркоза, и после тяжелых травм, и заболеваний. Теперь хирург не отвлекается от операции, так как анестезиолог
