моим улыбнись.
Иди за светом… маяка…
Он приведет тебя к тому,
О чем давно… забыл ты…
Не ходи чрез холмы во тьму,
Или умрут… твои мечты…
Еще очень долго Мириам не притрагивалась к деньгам. Она слушала выступление Ирель, которая не ограничивалась одной лишь песней. Слышимая из зала музыка создавала странные образы и случайные сценарии в голове девушки, которые успешно вогнали ее в дремоту. Сколько времени прошло, она не знала. Немного позже из дремоты ее вытащил звук громких аплодисментов, доносившихся из зала. Мириам после такого короткого сна не сразу сообразила, где находится. Однако потупив глазами то в стены, то в потолок, а затем и на кейс с отсчитанным полумиллионом соларисов, вспомнила, что находится на работе и ей необходимо закончить с подсчетом гонорара.
Закончив с деньгами и закрыв металлический кейс, Мириам взяла лишние деньги, положила их в сейф, хлопнула дверь и покрутила лимбовым замком в разные стороны до щелчков. С маленьким кейсом она отправилась в дверь, ведущую в коридор к гримерной.
В гримерной тоже был небольшой бардак. Валялись реквизит и костюмы, путались провода сломанных микрофонов и музыкальных колонок. Свет в комнате приглушен. Ирель сидела за столиком с зеркалом. По рамке зеркала ярко горели лампочки, создававшие основное освещение для певицы. Та прихорашивала волосы, подкрашивала губы и немного пудрила носик. Дверь открылась и показалась Мириам с маленьким чемоданчиком.
– Леди Мириам, – улыбаясь, сказала Ирель, вставая из-за столика.
– Здравствуйте, Леди Ирель. Вот один миллион соларисов, как и договаривались, – сказала девушка, подходя к певице и протягивая ей кейс.
Певица аккуратно взяла кейс за ручку, положила на стол и открыла его, увидев купюры соларисов. Затем она закрыла кейс и обратилась к Мириам:
– У вас так прекрасно. Скажите, как вы добились такого престижа в ресторанном деле?
Девушка даже слегка опешила. Усталость и несобранность мыслей давали о себе знать.
– Долгий и упорный труд. Я, честно, работаю тут… без выходных. Максимум беру только больничные, – нервно сказала Мириам и почувствовала, как она глупо улыбается. Рядом с Ирель она ощущала себя спокойно и свободно, словно они самые родные друг другу люди. Да и Ирель вовсе не кажется какой-то величественной женщиной, чью голову жмет корона популярности. Но Мириам продолжила: – По правде сказать, я упустила момент, когда «Империаль» получил статус престижного ресторана. Я даже не задумывалась о том, чтобы его сделать таким. Оно как-то… само пришло.
Ирель усмехнулась, но как-то печально:
– Я ведь тоже подумывала о том, чтобы открыть свой ресторан. Но мой муж, почему-то, против этого. Наверное, из-за бешеных сил, которые надо вложить.
– А ваш муж…
– Томас Говерик.
Мириам уверена, что слышала это имя, но не могла вспомнить где. Непомнящий взгляд подтолкнул Ирель продолжить:
– Томас Говерик, босс «Серебряной Длани».
– Вспомнила, –
