ваших интересах, – перебила я, – чтобы этого больше не повторилось. Вы, в отличие от него, – указала на Авеля, – рискуете больше. Еще одна подобная провокация, и отдам вас на милость расстрельной команде.
***
Советский аванпост надежно охранялся. В распоряжении гарнизона имелось оружие, военная техника и танки. Пытаться взять его силой, без весомой огневой поддержки, или тайно проникнуть равносильно самоубийству, но у Алексея был план.
С недавнего пор лагерь остро нуждался в квалифицированной медицинской помощи. По неизвестным причинам тамошний полевой госпиталь временно остался без старших врачей.
Каждый день в лагерь доставляли раненных. Без надлежащего руководства со стороны более опытных хирургов, спасение солдат превращалось для медсестер в непосильную задачу. В условиях близости к линии фронта это сулило большие проблемы.
Наряду с опасностью со стороны вражеских войск, упорно продвигавшихся вглубь день ото дня, солдатам угрожала смерть от неизвестной болезни.
– Неизвестной болезни? – переспросил Авель. – Что ты имеешь в виду?
Алексей пожал плечами. По его словам, вначале симптомы походили на сезонную простуду. У больных отмечалось повышение температуры, озноб, плавно сменяющийся лихорадкой. Вскоре наблюдалось резкое ухудшение состояния. Лихорадка усиливалась, появлялась тошнота, сопровождающаяся сильной рвотой и обильными кровотечениями.
Намереваясь предотвратить эпидемию, советское командование отправило в лагерь лучших врачей, но и они, цитирую: «…подозрительно быстро заболели и отправились на тот свет, один за другим, в течении первой недели.»
Осведомленный о нашем статусе хирургов городского госпиталя, Алексей предложил сыграть «роль» присланных из главного штаба врачей, для оказания: «…посильной помощи и спасения защитников красного фронта…». Пока мы, занимаясь больными и ранеными, отвлекали внимание, он спешно забрал бы документы из офицерского штаба.
Выслушав идею, мы почти одновременно рассмеялись, вызвав откровенное недоумение на лице товарища. План казался идеальным, если бы ни одна важная деталь, о которой Авель не смог умолчать.
– Господи… – сквозь смех, произнёс он, – похоже, русские ещё глупее, чем думал.… Такими темпами война окончится раньше, чем можно представить!
Насчёт войны, он, конечно, ошибался, но в остальном… Мы искренне не понимали, как Алексею в голову пришла мысль выдать чистокровных немцев, за штабных советских врачей, присланных из самой Москвы! Да мы ведь практически ни слова по-русски сказать не могли. Только одного этого факта, не говоря о манере поведения, хватило, чтобы все прикрытие разом развеялось, словно туман с приходом утреннего солнца.
– Что в моих словах смешного? – недоумевал он. – Чем вам не нравится план? Я смогу организовать документы и прикрытие, а касательно языка… Мало ли во время войны…
– Да ты издеваешься… – не желая мириться с происходящим абсурдом, перебил Авель. –
