понедельник дождь зарядил до рассвета. Про лес можно было забыть. Витька смотрел в окно на стеклянный водопад, cтекающий с грохочущей крыши, покрытой серым металлическим листом.
Дождь в деревне совсем не такой как в городе. Это Витька заметил ещё у бабушки Веры на Волге. В Москве даже ливень можно не услышать. Cовсем. Причём не только в метро, но и дома или в школе. Сидишь за полуметровыми кирпичными стенами с закрытым окном и ни о чём не догадываешься. А выйдешь на улицу – удивляешься. Лужи. В деревне так не бывает. Здесь видишь всё. Даже предчувствуешь то, чего еще нет, но скоро будет. Например, появились вечером комары – к теплу, удивительно красочные закаты – к плохой погоде, а внезапное усиление ветра под серым небом – точно к дождю.
– Опять дурака валяешь? Почитал бы. Мать задание дала все книжки осилить.
– За малиной собираюсь, – cъязвил Витька.
– Cмотрю на тебя и понять не могу. Вроде ты не дурак – отличник. Всей деревне рассказываю: вундеркинд приехал.
– Никогда им не был, – поморщился несостоявшийся вундеркинд.
– Отличником, надо полагать, тоже не являешься.
– Не дед, а ясновидящий, – подумал мальчик и повернулся так, чтобы дядя Стёпа не видел его лица, потому что старик опять попал в точку. И это невыносимо.
– Знаешь что, москвич… Не хотел я тебе показывать. Вижу какой ты вырос и диву даюсь. Всем ты недоволен. Ничего не хочешь. Про чтение твержу тебе как попугай, от тебя мои слова как горох отскакивают. Хотел тебе объяснить, почему книги так важны для матери твоей. Но лучше этого никто не расскажет.
Дядя Стёпа сунул ему в руки большую обувную коробку и вышел. Почему такая тяжелая? Витька открыл крышку и не сразу понял. Туда утрамбовалась целая куча писем.
Он были разделены на три пухлые пачки, и каждая перетянута ленточкой.
Мальчик вгляделся. Первый почерк ни с чем не перепутаешь, писала мама. Только буквы ровные одна к одной. Это почерк юной старательной девушки. Непонятен адрес отправителя. А-а-а… Ясно, оно отправлено из московского общежития.
Последняя стопка – письма бабы Веры. Знакомая рука, адрес тот же. Только бумага пожелтела от старости.
Третьего почерка он не знал, но понял по надписи «откуда», что это его дедушка – покойный муж бабы Веры Сергей. Мама ведь Светлана Сергеевна. Подпись подтвердила догадку. Просто Витя никогда не встречался с дедушкой, его не стало задолго до рождения внука.
Стало интересно хоть немного узнать о дедушке Серёже. Его письмо мальчик взял первым. Вторым он решил прочитать мамино, а последним – бабушкино.
C первых строк лицо Вити изменилось. Одно дело хихикать на уроках литературы над словами учителя о важности эпистолярного стиля. Кому это интересно в эпоху мессенджеров и кратких сообщений? Но прочтя несколько первых строк, он уже не мог остановиться. Там было столько борьбы, горя, радости и надежд близких ему людей. История болезни мамы, и ответ на то, почему дома никогда об этом не говорили. Мамина учёба, встреча с папой,
