он, восстанавливаясь после пневмонии, поддерживал практически непрерывный контакт со своим другом Норманом через телеграммы и письма. Зная, что мнение руководителя американского центрального банка имело вес, Моро направил Стронгу свой собственный отчет о переговорах Банка Франции и Банка Англии, чтобы Стронг смог сформировать сбалансированную точку зрения.
Однако конечной целью было навязать Стронгу мнение о хрупкости британской позиции. Сохраняющаяся стабильность фунта стерлингов всецело зависела от кооперации Рейхсбанка и Банка Франции, но это не стоило воспринимать как должное. В то же самое время эти благоразумные «мужи» понимали, что они находятся в одной лодке. Стронг провел доброжелательные двусторонние переговоры с Норманом, Шахтом и различными чиновниками Банка Франции. В случае с Норманом и Стронгом это были более чем просто доброжелательные двусторонние переговоры. Эти двое уже встречались во время Первой мировой войны по случаю визита Стронга в Европу после вступления в должность главы Федерального банка Нью-Йорка, и между ними завязались дружеские отношения. Они стали друзьями по переписке и отдыхали вместе дважды в году на протяжении большей части 1920-х, если позволяло здоровье. Если Норману удалось завязать такие плодотворные отношения со Стронгом, почему другие руководители центральных банков не могли достигнуть такой же гармонии и понимания при личных встречах?
Норман предложил, чтобы он и Стронг вместе встретились с Шахтом и Моро. Стронг составил приглашение – он все еще восстанавливался после пневмонии и захотел, чтобы встреча прошла в Соединенных Штатах. Моро, который не владел английским, даже универсальным языком центральных банков, передал приглашение Шарлю Ристу, своей «правой руке».
Стронг, Норман, Шахт и Рист встретились в первую неделю июля в Вудберри, Лонг-Айленд, в доме помощника министра финансов США Огдена Миллса. Этот монументальный особняк, спроектированный Джоном Расселом Поупом, был одним из самых шикарных на Лонг-Айленде, с видами во всех направлениях. Его центральная часть, возвышавшаяся на два этажа, с карнизами и балюстрадой в итальянском стиле… окаймлялась и надежно поддерживалась двумя пропорциональными крыльями, чьи плоские, украшенные лепниной карнизы создавали одну линию первого этажа вокруг всего здания[66]. Эта роскошная архитектура более чем подходила для встречи руководителей ведущих мировых центральных банков. Соответствовала ли этой задаче международная финансовая архитектура – другой вопрос. Главы центральных банков совещались в течение пяти дней. Это было похоже на дрессировку котов – Стронгу не удалось добиться даже, чтобы трое его коллег одновременно собрались в одной комнате. Возможно, это и неудивительно, учитывая их различия. Норман упирал на деликатность своей позиции и ограниченные запасы золота. Шахт и Рист настаивали на важности строжайшего соблюдения норм золотого стандарта.
Методом исключения инициативу на
Smith (1916), p. 197, 201.
