находятся под защитой короля. Тебя не должны…
– Конечно, мы воспользуемся всеми привилегиями академии, подключим тайную канцелярию, но прежде всего будем надеяться на себя.
Очень захотелось вернуться на просторы живой степи в поселок, где обитали привидения. Привести в порядок подвальчик и спрятаться от всяких баронов, графов и герцогов. Но еще больше желал, чтобы спрятались те, кто мешает жить мне и моим друзьям. Лучше всего, чтобы они перешли в мир иной. Взять того же бургомистра – эта сволочь собиралась подло убить Ашкуна!
– Надеяться нужно на себя и своих друзей, Алтон, – уточнил капитан. – И такие у тебя имеются.
– Согласен. А теперь давайте подумаем, как нам наказать бургомистра и отжать у него жалование пограничников. У меня еще со времен званного ужина чешутся руки начистить морду этому типу.
– Может тебе не стоит лезть в это дело? – нахмурившись, произнес Ашкун.
– А как иначе? Я ведь старший капрал.
– Бывший, – уточнил Ленкур.
– Бывших пограничников не бывает, – возразил ему.
– Вот тут ты прав, – согласился капитан. – Есть предложения?
– Как без них… – Я принялся доставать из сумки недавние камни с синими прожилками. – Для начала предлагаю решить финансовые проблемы заставы.
Впервые мысль сменить хозяина возникла у виконта Парнамского, когда маркиз Зеонский отчитал его, как мальчишку. И это при том, что виконт несколько раз рисковал собственной жизнью, выполняя его опасные поручения.
Выслушав доклад о проделанной работе, Зеонский обвинил подчиненного во всех грехах и намекнул, что подыщет на его место более удачливого вельможу.
«Так и хотелось объявить об обоюдности этого желания. Дескать, раз я не устраиваю, может и мне подыскать более мудрого сюзерена?»
Покинув столичный особняк, виконт направился к стоянке карет. Заскочил в салон и приказал кучеру править к дому, а сам продолжил размышлять:
«После разговором с графом Рунским господин явно хочет поскорее прибрать к рукам Алтона. И он такой не один: заграбастать парня мечтает и тайная канцелярия, и герцог Драунский… А я, значит, паршиво работаю. Как же сегодня хотелось послать маркиза куда подальше! Еле удержался, чтобы не наговорить резкостей».
На самом деле, по покинуть господина собственной инициативе виконту не позволяла присяга вассала. Требовались крайне веские причины, которые сам король посчитал бы таковыми. Одна из них – покушение на действующую власть, другая – воровство из государственной казны. Однако ни в первом, ни во втором преступлении Зеонский повинен не был.
При большом желании Парнамский мог доказать, что его господин нарушил запрет на невмешательство в дела королевской академии и устроил там беспорядки, но маркизу в этом случае ничто не помешает свалить всю вину на погибшего барона Тарнутского.
«Нет, по пустякам монарх наказывать не станет, разве что пожурит немного. Зато мне уж точно
