нахмурилась Мира.
– Ничего, – поднял обе руки Мангуст. – Просто не кажется тебе, что это немного небезопасно?
– Тебя мать моя покусала? – закатила глаза Мира. Голос разума она сейчас не слушала. – Это же бесплатно, а сосед опыта набирается. До этого он у других машинку брал, тренировался, а теперь свою наконец купил.
Мира говорила с придыханием, вспоминая, как ловко орудовал машинкой сосед. Его не отвлекало ни жужжание аппарата, ни тихое попискивание Миры. Будто весь мир сошелся там, где на коже вырастала осока.
– Набила свою любимую траву! – Мира снова закатала рукав, демонстрируя рисунок. – А мать увидела, так истерила, что, мне кажется, у пляжа слышали. Грозилась взять пемзу и содрать все до кости.
Мира знала, что мать этого никогда не сделает, но даже слышать такую угрозу было неприятно.
– А тебе не надоест? – Мангуст старался говорить осторожно, зная взрывной характер подруги. – Ты вроде недавно выкрасила волосы в синий цвет, а через неделю пыталась его вывести.
– Синий – не мое, – возразила девочка. – Мне не понравилось, какой цвет приобретает при этом кожа. Решила перекрыть красным. Говорят, может вообще какой угодно цвет вылезти при таком сочетании.
Мангуст слушал молча, свое мнение он уже сказал, и спорить дальше было бессмысленно. Он, может, тоже хотел бы сделать татуировку у соседа, но не обладал смелостью и решительностью Миры. Он знал, что родители ругаться не будут, мать просто посмотрит на тату, спросит что-нибудь для приличия и больше не будет доставать. Отец вообще не отреагирует. Родители доверяли ему, зная, что сын не сделает что-то из ряда вон.
– Он скоро в столицу уезжает, – говорила тем временем Мира, ожидая реакции. – Говорит, студию там свою откроет.
– Кто? – Мангуст уже потерял нить разговора.
– Ставр. – Мира закатила глаза. – Сосед мой.
– А. – Он знал, что подруга мечтала уехать из этого города. Вот окончит школу, и, как исполнится восемнадцать, ее тогда ничто не остановит. – Он совсем переезжает?
– Ага, – грустно сказала девочка. – Но обещает, что будет ждать меня, даже работу даст, если смогу приехать.
– Тоже татухи бить будешь? – Мангуст удивленно посмотрел на подругу.
– Не знаю, – призналась она, – я вообще еще не думала, что будет, когда уеду отсюда. Лишь бы свалить.
Она нахмурилась – у соседних домов показалась компания ребят.
– К счастью, – Мира посмотрела на свежую татуировку, – осталось всего три года, и я буду сама отвечать за свою жизнь!
Мангуст улыбнулся. Он не разделял нелюбовь Миры к родному городу, но спорить не стал.
– Пойдем отсюда?
Не дожидаясь ответа, она быстро пошла со двора. Мангуст еле поспевал за ней.
– Ты избегаешь одноклассников? – не понял он.
– Не хочу с ними пересекаться, – коротко отрезала подруга.
– Почему? Они тебя достают?
– Нет, просто не хочу.
