выглядеть при выезде на места и в беседах с руководителями районов и городов.
– Должен я вам сказать, – повторил он, наслаждаясь моментом и нашими вопросительными переглядываниями. – Сессия-то прошла по старинке. Я недоволен ее организацией.
«По старинке» – это сегодня, в перестроечное время, конечно, самая обидная оценка.
Хотя, мысленно соглашаюсь. Мне до сих пор непонятно, зачем была изменена тема сессии, заменен докладчик. Всё было скомкано, организовано в несколько дней. До перестройки ли? До новых ли элементов? Где уж там!
– Вот я вам скажу, – продолжал франтоватый Пухлов, – В горисполкоме, например, областного центра впервые решили провести сессию горсовета (не поверите!) (Он многозначительно поднял палец с большим красивым перстнем), без президиума, а в зале установили микрофоны, чтобы любой депутат мог высказаться, задать вопрос. А в Первомайском райисполкоме последнюю сессию провели вообще без доклада!
И увидев наши удивленные лица, «Как так? Без доклада?» добавил, снисходительно:
– Предварительно и доклад, и решения сессии обсудив в низах!
– Все перестраиваются! – оглядел он нас свысока и добавил, – А вы?
Смотрю на председателя. Она равнодушно доедает пирожное. Знает цену этим инструкторским накачкам. Она с другими мужиками общается, с первыми, с замами. И что ей этот Пухлов? Не указ. Нет! Вот, если Николай Павлович, председатель, намекнет или скажет, это да. Это указание. А что Пухлов?
Этих инструкторов в белых, бежевых, черных костюмах, тройках и галстуках, сколько уже сменилось.
Жанна Петровна доедает пирожное. Посматриваю на нее. Не согласна? Или не понимает, о чем речь?
Молча, попивает кофе Андрей Петрович, директор завода, зашедший к нам после сессии.
А речь идет о перестройке нашей деятельности.
Действительно, обсуждаем серьезнейший вопрос о повышении роли Советов, а им, народным избранникам, членам исполкома хоть бы что.
А ведь прав Пухлов, никакой подготовки к сессии не было, не было даже элементарного анализа обсуждаемой проблемы.
Такой наш стиль.
Вот в моих делах, а я у нее зам, мне так работать нельзя.
На своем участке я наведу полнейший порядок. Пора, засучив рукава, браться, по-новому, по-перестроечному.
Конечно, мешают и подавляют неумные непродуманные указания. Но это эмоции. А вкалывать надо без них.
Пухлов уехал. Сажусь разбирать бумаги. Сегодня снова домой только к восьми.
Андрей отпустил свою машину еще до сессии. Домой пошли пешком.
Мне машина не положена по должности.
Вообще, у нас в горисполкоме, машина все-таки есть, но в отличие от завода только одна машина. Это вазовская шестерка, переданная из гаража облисполкома и уже не одну сотню тысяч побегавшая по сельским дорогам. Есть у нас и водитель.
Но это шофер Жанны Петровны.
И если нужно что-то по горисполкомовским делам, все обращались к ней. Надо отметить, что Жанна
