к врагу. То есть с одной стороны «беспримерный подвиг народа», с другой – «Гитлер капут». Вот вам и универсальный рецепт изготовления батальной патриотической нетленки, которую нестыдно толкнуть (в порядке установленной «союзписом» очереди) в печать или даже выдвинуть на госпремию.
И толкали, и выдвигали! Тонны подобной литературы лежали в библиотеках и на полках магазинов. И что совсем удивительно, эти патетические произведения писались вовсе не прозаиками, «ковавшими победу» где-нибудь в Ташкенте, а фронтовиками – настоящими, хлебнувшими полной чашей.
О войне надо писать… нет, не каким-то там сниженным (рабоче-крестьянским, как порывались писать в то время, или полуматерным, как пишут сейчас) солдатским языком. О ней надо писать правду. Только то, что ты видел сам. Что сам пережил. Чего больше всего боялся и чему больше всего радовался. И тогда война предстанет другой – тяжёлой выматывающей работой, грязной, зачастую напрасной. Кровью, месивом дорожной грязи, случайной и нелепой смертью товарища. Самыми ужасающими проявлениями человеческой глупости и… бесконечного терпения.
Некрасов был не единственным, кто сумел рассказать о войне правду. Он был первым. А потом появились Астафьев, Бакланов, Быков. И все, кого мы так любим. Некрасов был первопроходцем.
5. Три судьбы Виктора Некрасова
Как и многие разносторонне одарённые люди, Виктор Платонович прожил несколько судеб. Первая его судьба – архитектора. Правда, архитектором он был совсем недолго (но дипломированным, без дураков). Зато любовь к архитектуре сохранил на всю жизнь. И был очень хорошим художником, что для архитектора качество необходимое.
Вторая судьба – актёрская. Этого мы не знаем и знать не можем. В кино актер Некрасов не снимался, а спектакли с его участием не были засняты. Но те, кто видел Виктора Платоновича на сцене, говорили, что играл он хорошо. Его актерскую карьеру прервала война, после которой на сцену он уже не возвращался.
Третья судьба – писательская. Начавшаяся очень поздно (первая повесть вышла, когда Некрасову уже перевалило за 36 лет), она миновала сразу несколько положенных большому прозаику стадий – многолетнего ученичества, увлечения поэзией (Некрасов не особенно интересовался стихами и никогда их не пытался сочинять). Он сразу начал с вершины и покорил её. Всё, что он написал после первой повести, было где-то рядом, но уже не на самом верху. Это как у Сэлинджера, который тоже не смог одолеть своей же «Пропасти во ржи»…
Некрасов никогда не был богат. Не собирал дорогих картин, не обзавёлся автомобилем. И наград у него было относительно немного. Ну, совсем небольшой солдатский «иконостас», заработанный им собственной кровью (все военные награды Некрасова были конфискованы советскими властями при его выдворении из страны). Сталинская премия, которую Некрасов передал на закупку колясок для инвалидов войны. И французский орден Почётного легиона,
