пациентов? К сожалению, дать ответ на все вопросы не представляется возможным и потому тема эвтаназии ещё долго будет заставлять учёных всего мира обращаться к ней снова и снова.
Итак, следует заметить, что в вопросе ускорения смерти неизлечимо больного индивида мы подвергаем серьёзному испытанию те основы, которые образуют человеческое существо. Можно предложить, а точнее, придумать, любые теории о праве на убийство, но невозможно изменить собственную природу, нарушение которой способно привести к вырождению человека как разумного существа [Василенко В. Л. Мораль и общественная практика. – М.: Мысль, 1983. – С. 109.]. В целом, принимаемые общественностью решения – исключительно сложный процесс, вовлекающий в себя массу юридических, моральных и социальных проблем.
Нельзя не игнорировать то, что медицина развивается и появится возможность создания новых лечебных технологий, которые могут неожиданно открыть перспективу излечения пациента. Возможно в этом кроется причина того, что многие врачи не дают своего согласия на эвтаназию, а не только по моральным или религиозным соображениям, либо из-за страха быть осужденным коллегами или обществом [Борзенков Г. Н. Квалификация преступлений против жизни и здоровья. – М.: ИНФРА-М, 2005. – 421 с.].
Следует также отметить, всегда существует опасность, что под видом эвтаназии будет осуществлено, скажем, элементарное убийство из-за наследства или по каким-то другим корыстным соображениям. Причем, чужими руками – руками медиков, что, конечно же, несправедливо и кощунственно [Бородин C.B., Глушков В. А. Убийство из сострадания // Общественные науки и современность. – 1992. – №4. – С.140—145]. Поэтому, решения, принимаемые в связи с эвтаназией, должны быть разумными, тщательно взвешенными и ответственными, конфиденциальными и не нарушающими законодательство, которое в различных странах различным образом регулирует весь этот комплекс вопросов [Булеца С. Б. Право физического лица на жизнь и здоровье (сравнительно-правовой аспект). – Ужгород: Лира, 2006. – 172 с]. Но, как показывает мировая практика, зачастую сами медики инициируют эвтаназию, лоббируют принятие законов по легализации эвтаназии, выстраивают целую систему по исполнению эвтаназии, в обход законов.
Однако, это не должно стать традицией. Хотя, в прошлом врачи, как правило, сами принимали и осуществляли свое решение. Все эти случаи латентной и тихой эвтаназии проходили без публичного обсуждения, огласки и контроля [Гусак П. Моральные основания осуждения церковью абортов, эвтаназии и вспомогательных репродуктивных технологий // Вестник Института семьи и супружеской жизни Львовской богословской академии – М.: Изд-во в Украинского католического университета, 2002. – №3. – С.113—123].
Итак, право – важнейший, но, безусловно, не единственный регулятор поведения индивида в обществе. Один из таких регуляторов поведения – нормы профэтики. Однако правовые и профессионально-этические
