более четкие формы, обрисовывая пейзаж заброшенного парка, который они были вынуждены называть убежищем. Далекие звуки города начинали затихать, оставляя после себя лишь эхо прошедшей ночи. Ирина шла рядом с Максимом, держа Даниила плотнее к себе. Она старалась поддерживать темп, который задавал Максим, но периодически оглядывалась назад, боясь увидеть преследователей. Каждая тень заставляла её сердце пропускать удар, каждый шорох нарушал их затишье, заставляя замирать и прислушиваться.
Они миновали пустующие детски площадки и сломанные скамейки. Максим остановился у перекрестка, где тропинки разветвлялась, и на мгновение задумался, выбирая путь. Он выбрал тропу, которая вела в сторону продолжения парка – места, которое казалось более закрытым и, возможно, обеспечивало больше шансов на уединение.
Когда первые лучи солнца осветили землю, создавая длинные тени от деревьев, Максим и Ирина, наконец, подошли к широкой автомобильной дороги. Максим остановился, оглядывая окрестности и прислушиваясь утренним звукам, которые постепенно заглушали шум парка. Он взглянул на Ирину, их взгляды встретились – в них читалось усталое, но облегченное взаимопонимание.
Через автомобильную дорогу парк простирался дальше на северо-восток, в направлении станции метро Нагорная Серпуховско-Тимирязевской линии. Рядом виднелась заправка, некогда принадлежавшая известной сети заправочных станций. Ирина остановилась, взглянула на Максима, чьё плечо продолжало кровоточить сквозь порванную ткань куртки, и сказала:
– Нам нужно на время остановиться и обработать рану.
Максим кивнул, чувствуя, как каждое движение напоминало о боли в плече. Они осторожно направились к заправке, где среди разрушенных стен нашли относительно скрытное место. Ирина аккуратно помогла Максиму снять куртку, а затем рюкзак, из которого извлекла небольшой пакет первой помощи.
Слабые лучи рассвета пробивались сквозь разбитые окна, освещая их временное убежище мерцанием уходящей ночи. Ирина промокнула рану антисептическими салфетками, стараясь быть как можно бережнее, чтобы не причинить Максиму дополнительную боль. Она аккуратно обработала края раны, затем наложила на неё стерильную повязку, закрепляя её медицинским скотчем.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила она, заканчивая обработку.
– Лучше, – ответил Максим, делая вид, что боль не так сильна, как ему казалось.
Ирина посмотрела на него с сомнением, но не стала настаивать. После того как повязка была наложена, они устроились на короткий отдых. Максим опустился на пол, уставившись на маленькие взлеты пыли, которые взмывали в воздух при каждом их движении. Даниил, казалось, чувствовал напряжение и беспокойство, недовольно ворочаясь в слинге. Ирина покачивала его, напевая тихую колыбельную, пытаясь убаюкать сына и в то же время успокоить себя.
Через некоторое время они решили, что пора двигаться дальше. Ирина помогла Максиму встать и надеть куртку. Они собрали свои вещи, проверили направление и, удостоверившись,
