журналиста поразил состав увешанной оружием революционной толпы. Все были увлечены демонстрацией силы. «Отдельные солдаты и шайки бродили по городу, стреляя в прохожих и обезоруживая офицеров», – отмечал очевидец.
Уголовные, освобожденные вчера из тюрем, вместе с политическими, перемешавшись с черной сотней, стоят во главе громил, грабят, поджигают, – убеждал меньшевик Н. Н. Суханов. – На улицах небезопасно: с чердаков стреляют охранники, полицейские, жандармы, дворники…
При этом все страшились возврата. Особенно солдаты – нарушители присяги. В тогдашних событиях они были особенно заметны. Недавние вершители судеб могли лишь отстраненно наблюдать за происходящим. Оказавшийся на Невском 25 февраля член Государственного совета граф А. А. Бобринский философски вздохнул: «Вот как начинается наша революция». Через день отмечали: «Революция делается мальчишками». На деле революцию сделали солдаты: «мальчишки» могли лишь провоцировать бунт.
Чистая публика и городской плебс словно соединились в едином порыве. В Петрограде обыватели потянулись в центр города; люди, оказавшиеся вдали от столицы, устремились в нее. Писатель-романтик А. Грин, находившийся в Финляндии, узнав, что «в Петрограде резня», готов был отправиться туда пешком (поезда почти не ходили). Он вспоминал:
…до самых Озерков преследовали нас слухи самого ошарашивающего свойства. Говорили, что взорваны все мосты, что горит Коломенская часть, Исаакиевский собор и Петропавловская крепость, что город загроможден баррикадами, что движется на Петроград свирепая кавказская дивизия…
…От Шувалова до Петрограда Выборгское шоссе представляло собой сплошную толпу… По дороге я видел сожжение бумаг Ланского участка, – огромный, веселый костер, окруженный вооруженными студентами, рабочими и солдатами; обстрел нескольких домов с засевшими в них городовыми и мотоциклетчиками…
Пройдя гремящий, по всем направлениям, выстрелами – Лесной, я увидел на Нижегородской улице, против Финляндского вокзала, нечто изумительное по силе впечатления: стройно идущий полк. Он шел под красными маленькими значками 16.
27 февраля считается днем победы революции. Около двух часов дня войска и демонстранты двинулись к Думе. Задним числом рассказывали, что ее депутаты не знали, чего ожидать, – одобрения или расправы – от возмущенных толп. Тем не менее «первым бросился их встречать Керенский, вышедший на четырнадцатиградусный мороз без шубы и шапки и встреченный восторженными криками». Некоторые добавляли, что именно А. Ф. Керенский, «когда караул был выстроен, взял разводящего за руку и ввел его в Государственную Думу»17. (Интересно, что кадеты оспаривали этот факт: первым якобы встречал войска М. В. Родзянко18.) Свидетельство кажется надуманно-символичным, однако, похоже, именно Керенский первым из думских деятелей «овладел» толпой. И лишь после него в Таврическом дворце перед возбужденными «победителями
