Ромм был вторым ребёнком в многодетной семье выходцев из Алжира. Его отец работал на трёх работах, чтобы прокормить семью, и в результате из-за непосильного труда умер от инфаркта, когда Баселю едва исполнилось двенадцать лет. После его смерти мать пошла продавать фрукты на рынке, чтобы обеспечить своим пятерым детям хоть какое-то существование. Семья проживала в районе Клиши-су-Буа, куда не решались совать свой нос простые смертные граждане. Их можно было понять: Клиши-су-Буа был настоящим гетто эмигрантов с самым высоким уровнем преступности во Франции. Там на улицах день и ночь не смолкала заводная арабская музыка, привычно мелькали разнообразные национальные одежды, начиная от арабских куфий, гвинейских бубу и заканчивая индийскими сари. Прямо на тротуарах валялись гниющие кучи мусора. В кое-как слепленной пятиэтажке, где проживало семейство Баселя, царили свои нравы. Соседи запросто выбрасывали всякую дрянь прямо в окно, в результате чего дерево напротив окна Роммов, словно рождественская ёлка, было увешано какими-то тряпками, обрывками туалетной бумаги и драными целлофановыми пакетами. Кругом беспрестанно орали дети, готовилось какое-то вонючее варево, приправленное специями, и каждый вдох казался отравленным бесперспективностью.
Когда Баселю было шестнадцать, Бернар – его старший брат, пропал без вести. Бернар был выше, умнее и красивее Баселя. Он хорошо играл в баскетбол и подавал большие надежды. Но, как и девяносто процентов молодёжи в гетто, связался не с той компанией. Мать продолжала верить, что однажды сын вернётся. Басель понимал её – ей так было легче. Сам он, обладая звериным чутьём и нечеловеческой интуицией, знал точно – брата больше нет. Связь, которую он чувствовал с любым членом семьи, – тонкая теплая ниточка – с этой стороны оборвалась. А главное, Басель чувствовал холодное дыхание смерти в свой затылок. Он знал стопроцентно: он – следующий. В гетто не прощали толерантности. Любой подросток обязан был примкнуть к одной из враждующих группировок. Это значило нестабильный приработок от продажи наркотиков, героиновую зависимость, и смерть – вариативную, но неизбежную – в молодом возрасте от случайной пули в одной из бандитских разборок или от передоза. Но Басель Ромм определённо не хотел такой судьбы ни для себя, ни для своего младшего брата и двух сестёр. Он не хотел умирать. Жизнь Басель любил до одури и знал наверняка, что будет бороться за каждый глоток кислорода. Поразмыслив немного, он справедливо рассудил, что уж если и таскаться с пушкой в кармане, то лучше делать это на законных основаниях. Такое умозаключение привело его в школу полицейских. Там на протяжении нескольких лет Басель совмещал учебу с работой ночным барменом и приготовлением завтраков в отеле. Скопив немного денег, он перевёз семью в относительно спокойный район Парижа и лишь тогда смог вздохнуть с облегчением.
На роль следователя Басель подошел идеально. Еще с детских лет он заметил за собой способность понимать истинные мотивы людских поступков, угадывать человеческий страх и чувствовать, когда человек лжёт. Мать Баселя могла бы многое рассказать ему о его деде – мрачном бокоре, черном колдуне вуду,
