ни моей жизни, желая меня изменить, сломать. Как и ты! Вас, кроме ваших целей, ничего не интересует. Уж точно не я. И не смей больше прикрываться моим отцом! Слышишь меня?
– Настя… – нерешительно шагнул ко мне творец.
– Ты ничего не знаешь обо мне и переступил границы дозволенного. Так что можешь быть спокоен, я вспомню про свое происхождение и воспользуюсь этим для встречи с императором, чтобы оградить себя от тебя. И я добьюсь своего, можешь мне поверить, – цедила я слова.
– Настя… – Фордайс подошел ко мне и протянул руку, но я отбросила ее.
– Что же касается денег, то встретимся в суде. С тобой свяжется мой адвокат.
Развернувшись и не обращая внимания на окрик, я направилась прочь из офиса корпорации.
«Ненавижу, как же я его ненавижу!» – кричала я про себя, сжимая кулаки.
Сев на мотоцикл, я поехала за город, на трассу, где мы с ребятами обычно катались. В голове проносились обрывки разговора с творцом, немногие воспоминания об отце, что сохранились. Скорость все увеличивалась, и мысли мелькали все быстрее и быстрее.
Гибель отца… Фордайс, который пришел сообщить об этом… Его слова сегодня…
Не вписавшись в поворот, я резко ударила по тормозам, но было поздно: мотоцикл, упав на землю, начал вращаться, а затем влетел в бетонную стену.
Боль пронзила все тело. Я даже слышала, как ломается позвоночник. После этого свет померк и сознание уплыло в небытие.
Вот и все.
В себя я приходила медленно, тело продолжало болеть, хотя и не так сильно, как при аварии. Открыв глаза, я посмотрела по сторонам. Кругом была темнота. Судя по всему, сейчас глубокая ночь. Сколько я так пролежала? Двенадцать часов? Больше суток?
Встав и стараясь не обращать внимания на боль, я с удивлением осознала, что у меня даже ничего не сломано. Как такое возможно?
Бросив взгляд на искореженный мотоцикл, я похромала в сторону дороги. В кармане были деньги, и если повезет, то я встречу попутку, которая довезет меня до города.
Выйдя из машины и расплатившись с водителем, я поковыляла к своему подъезду и тут увидела бледного Фордайса и еще двоих мужчин, которые с ужасом в глазах рассматривали меня.
– Настя, где ты была?! От тебя больше суток не было вестей. Ни родители, ни бабушка ничего не знают. И что произошло? – обеспокоенно спросил творец, следуя за мной.
Я, проигнорировав все вопросы, зашла в подъезд и, взявшись за перила, начала подниматься по лестнице. Сильные мужские руки подхватили меня и понесли наверх. От творца исходил аромат дорогого одеколона и сигарет.
– Ты куришь? – не сдержавшись, спросила я.
Голова работала плохо.
– Нет. Но пока тебя не было, я такого страха натерпелся, все передумал. Может, я и был неправ, перегнув палку, но если мы…
– Никаких «мы», – отрезала я, скатываясь с рук и доставая ключи.
– Пригласишь войти?
– Нет.
